К 60-летию отечественной системы ПРО

 К юбилею первого в мире поражения головной части баллистической ракеты, способной нести ядерный заряд.

     В августе 1953-ого года Начальник Генерального штаба Вооружённых сил СССР Маршал Советского союза В.Д. Соколовский обратился с письмом, завизированным Маршалами Советского союза Г.К. Жуковым, А.М. Василевским, И.С. Коневым, Главным маршалом артиллерии М.И. Неделиным, Главным маршалом авиации К.А. Вершининым и маршалом артиллерии Н.Д. Яковлевым, в Центральный комитет КПСС со следующим содержанием: «ЦК КПСС. В ближайшее время ожидается появление у вероятного противника баллистических ракет дальнего действия как основного средства доставки ядерных зарядов к стратегически важным объектам нашей страны. Но средства ПВО, имеющиеся у нас на вооружении (С-25, С-75, С-300 Г.Т.) и вновь разрабатываемые не могут бороться с баллистическими ракетами. Просим поручить промышленным министерствам приступить к работам по созданию средств борьбы против баллистических ракет» Письмо было переадресовано Л.П. Берии, но после его ареста и расформирования 3-его Главного управления, занимавшегося вопросами противовоздушной обороны, которое он курировал, был образован Специальный комитет при Совете Министров, Заместителем Председателя которого был назначен бывший первый помощник Л,П. Берии С. М. Владимирский, которому и было поручено рассмотрение обращения маршалов. Оно было организовано на заседании Научно-технического Совета 3-его Главного управления СМ СССР, который был сохранён, под председательством С.М. Владимирского, хотя официальным его председателем был член-корреспондент АН СССР А.Н. Щукин. На это заседание были приглашены Министры авиационной промышленности (Дементьев П.В.), Среднего машиностроения (Ванников Б.Л.), Оборонной промышленности (Устинов Д.Ф.), Радиопромышленности (Калмыков В.Д.), Электронной промышленности (Шокин А.И.), Судостроительной промышленности (Носенко И.И.), Обороны (Маршал артиллерии Яковлев Н.Д.), учёные и конструкторы: П.Н. Куксенко, А.Л, Минц, С.А. Лавочкин, А.И Микоян., С.П. Королёв., В.И. Глушко, П.Д. Грушин, В.А. Котельников, Ф.В. Лукин, А.А. Космодемьянский, А.А. Расплетин, А.А. Колосов и многие другие. Г.В. Кисунько немного опоздал, не стал проходить через весь зал, занял место в последних рядах и в ответ на приглашение сказал, что и отсюда его будет хорошо слышно.

     Владимирский зачитал письмо маршалов и сказал, что ЦК поручил нашему совещанию подготовить свои предложения по этому письму, и поэтому сейчас он просит предварительно высказать своё мнение учёных и конструкторов. После некоторой паузы со своего места поднялся член-корреспондент АН СССР А.Л. Минц. Он сказал, что вопрос, затронутый в письме маршалов, имеет отношение к системе С-25 и это письмо надо понимать так: «Зачем нам противовоздушная система С-25, если она бессильна против баллистических ракет? Это лишний повод для тех, кто не желает принимать её на вооружение»

- А что можно сказать по научному существу поставленного вопроса? – спросил Владимирский.

- Научного существа здесь нет. Это такая же глупость как стрельба снарядом по снаряду.

- Правильно. Просто чушь какая-то - высказал, не поднимаясь А.А. Расплетин. После выступил А.Н. Щукин: - Мне представляется неуместным допущенные здесь нетактичные высказывания. Нам не удастся отделаться такими словами как чушь, глупость и т.п., хотя я тоже считаю, что это глупость. Думаю, что нам надо кратко доложить в ЦК, что проблема очень сложна и требует специального изучения компетентной комиссией и такая комиссия уже создана.

- Но потом все равно придёт время давать прямой ответ на поставленный вопрос- заметил Владимирский.

- Не исключено, что со временем вопрос сам собой заглохнет. В худшем случае мы выиграем врем, чтобы подготовить более аргументированный доклад.

     В этом месте выступления А.Н. Щукина Г.В. Кисунько встал и буквально взорвавшись, перебил его и сказал:

- Не могу согласиться, что вопрос заглохнет. Скорее наоборот. И поставлен он правильно своевременно и без подвоха. Военные будут увереннее принимать на вооружение С-25, зная, что мы не останавливаемся на противовоздушной, а делаем шаг к противоракетной обороне. А разве не смыкается задача противосамолётной обороны с задачей борьбы против баллистических ракет с дальностью до ста километров, траектория которых проходит в атмосфере? А задача поражения крылатых ракет-снарядов, запускаемых с самолётов? Я считаю, что надо немедленно приступать к комплексной научной проработке проблемы с задействованием всей кооперации разработчиков, сложившейся при создании системы С-25 [1].

     В конце выступления Г.В. Кисунько, беспардонно перебив его, А.Л. Минц громко выкрикнул с места:

– А межконтинентальных баллистических ракет нет в живых!

     Но тут, громко обращаясь к Мину, С.П. Королёв подал реплику:

- Скоро будут и не в экспериментальном исполнении. Да, да, уважаемый товарищ член-корреспондент!

     С.П. Королёва утвердительно поддержал А.А. Космодемьянский. После выступления Г.В. Кисунько слово взял Ф.В. Лукин Главный инженер и и.о. директора КБ-1:

- Работы по ПРО надо начинать и как можно скорее. Но пока ничего не обещать. Какой получится результат, сказать сейчас трудно. Но никакого риска здесь нет: не получится ПРО – получится хорошая техническая база для более совершенных противосамолётных систем.

     На следующий день Ф.В. Лукин вызвал к себе Г.В. Кисунько и высказал ему своё решение о начале работ по противоракетной обороне:

- Работы по ПРО придётся вести Вашему 31-ому отделу. И Вы, наверное, уже решили, как организовать дело. На что Г.В. Кисунько ответил:

- Да есть у меня некоторые мысли и прикидки о принципиальной возможности радиолокационного обнаружения и автоматического сопровождения головных частей баллистических ракет с целью их поражения.

     Здесь следует сказать, что ещё летом этого 53-его года Г.В. Кисунько, будучи в отпуске и зная о разработке межконтинентальных баллистических ракет в США, сделал предварительную оценку технических путей решения проблемы борьбы с их головными частями, несущими ядерный заряд. Все свои мысли и расчёты он изложил в рабочей тетради, которую шутливо озаглавил: «Тетрадь ученика 3Д класса 30 школы», что означало: «3Д» - описание и расчёт метода трёх дальностей для точного определения координат головных частей баллистических ракет с целью наведения противоракет в область поражения целей и автоматического управления всем процессом с помощью сверхбыстродействующих ЭВМ в реальном масштабе времени. «30 школы» - СКБ-30, в котором он был начальником 31-ого отдела. Конечно, о письме маршалов он знать не мог, так как оно было написано в августе 1953 года. Результаты своих расчётов и организационных мер он изложил Главному инженеру Ф.В. Лукину в следующем сконцентрированном виде: Все отечественные радиолокационные станции не смогут обнаруживать и сопровождать головные части баллистических ракет, эффективная площадь рассеяния (ЭПР) которых более чем в 100 раз меньше, чем у современных самолётов. Для этого необходимо увеличение мощности излучения радиолокационных станций более, чем в 20 раз, создание крупногабаритных антенных устройств с диаметром раскрыва зеркала до 20 метров, приёмных устройств с чувствительностью не хуже чем 10-14 Вт и электронно-вычислительных машин для управления всем процессом в реальном масштабе времени со скоростью не менее 100 106 операций в секунду.

     По прошествии некоторого времени А.Л. Минц пригласил к себе Г.В. Кисунько начал разговор с ним следующим образом:

- В КБ-1 Вашей работе будет тесно. Но если Вы выделитесь из КБ-1, прихватив с собой любую его половину, и объединитесь с нашим НИИ, то мы сможем ворочать большими делами. К тому же я уже в годах, а Вы молоды и сначала будете фактически управлять всеми работами в НИИ, а затем и юридически займёте моё место в НИИ и в Академии наук.

- Не могу принять столь лестное для меня предложение, так как мы в корне расходимся в принципиальных вопросах проблематики ПРО – ответил Г.В. Кисунько.

- Как строить мост – вдоль или поперёк – потом разберёмся. Сейчас главное – застолбить проблему за нами.

— Это не в моём характере заняться расчленением такой уникальной организации как КБ-1

     Александр Львович помрачнел, метнул на Г.В. Кисунько. Недобрые огоньки и сказал:

- В своё время Вы пожалеете, что сейчас меня не поняли. Нам была бы обеспечена поддержка со стороны А.Н. Щукина и инстанций, при которых он состоит. Что касается уникальности, то наш НИИ уже сейчас не уступает Вашему КБ-1. А дальше поживём – увидим.

     Как заметил потом Григорий Васильевич, что он не осознал сразу, что у него появился. и какой! – Сальери. Как показал дальнейший ход событий, автор с полным основанием склонен предполагать, что Александр Львович не упускал случая нанести ущерб интересам Г.В. Кисунько, даже при ущербе общему делу, вплоть до подготовки проекта постановления СМ СССР о полном прекращении его работ, трёх кратного голосования «против» при выборах Г.В. Кисунько в академики АН СССР и др.

     Месте с проведением своих расчетов Г.В. Кисунько провёл в черте города натурные эксперименты, показавшие правильность его подхода к эффективному решению задачи противоракетной обороны страны. Вскоре произошла крупная реорганизация: КБ-1 и ранее выделившееся из него ОКБ-2 были переданы из Министерства среднего машиностроения в Министерство оборонной промышленности. Д.Ф. Устинов, как Министр оборонной промышленности, начиная с заседания под руководством С.М. Владимирского, не выпускал из поля своего влияния работы по ПРО и назначил заседание Научно-технического совета с докладом Г.В. Кисунько. В своём докладе Григорий Васильевич ещё раз обратил внимание на энергетические параметры, которыми должны обладать радиолокационные станции ПРО.

- Поэтому придётся начинать с создания экспериментальной радиолокационной установки для исследования обнаружения головных частей баллистических ракет и слежения за ними. Новые антенны будут иметь значительно бо'льшие габариты, изготавливаться с очень высокой точностью, при этом должны быть полноповоротными как по азимуту, так и по углу места со значительно бо'льшей скоростью, чем антенны для ПВО. Особое место займёт радиолокатор дальнего обнаружения, который будет должен обнаружить баллистические ракеты на расстоянии более тысячи километров в интересах целеуказания и обеспечения необходимого времени для приведения всей системы в боевую готовность. Необходима разработка совершенно новой электронно-вычислительной машины, работающей не как вычислительное устройство или устройство для численного решения дифференциальных и интегральных уравнений в свободном временном режиме, а как активное звено автоматического управления всеми комплексами системы ПРО в реальном масштабе времени полёта ракеты, летящей со скоростью 7 км/сек. Она необходима потому, что события в космосе происходят с такой скоростью, что никакой оператор в принципе не способен справиться с управлением системой ПРО. Все решения должна принимать ЭВМ: приём информации в цифровом виде, её пересчёт в сигналы обнаружения целей, их распознавания, селекции головных частей, содержащих ядерные заряды, на фоне ложных целей, определения их траекторий, времени и дачи команды на пуск противоракет, их наведения на цели, своевременного подрыва поражающих частей и фиксации уничтожения целей. [1, 2]. Всё это вместе представляет совершенно новый этап развития радиолокации и обороны со стороны космоса и атмосферы. Для поражения головных частей принципиально не пригодны обычные снаряды, а будет разработана боевая часть, создающая дискообразное поле осколочно-фугасных элементов, каждый из которых начинён тротилом и при встрече с любым объектом будет взрываться сам, разрушая этот объект. Серьёзные проблемы возникают и при создании противоракеты. Она будет встречаться с целью в заатмосферной зоне. К ней нельзя будет применить обычные аэродинамические способы управления, а придётся применить газодинамическое управление. Все объекты опытного комплекса противоракетной обороны и их ЭВМ будут объединены системой связи и передачи данных, для которой наиболее пригодным будет применение радиорелейных линий Р-400, недавно принятых на вооружение и могущих в дальнейшем заменёнными на более совершенные, принятие на вооружение которых ожидается в ближайшее время. Весь этот комплекс будет представлять из себя полигон площадью немногим менее 300 км2. Доклад произвёл неизгладимое впечатление. Д.Ф. Устинов не стал ждать письменного доклада Г.В. Кисунько и 7 июля 1955 года издал приказ о преобразовании 31-ого отдела КБ-1 в Специальное конструкторское бюро-30 (СКБ-30) и о выделении из КБ-1 в его состав 150 сотрудников с целью образования научно-технической организации, посвящённой решениям задач только противоракетной обороны. Первым делом в СКБ-30 была начата разработка аванпроекта экспериментального радиолокатора (РЭ) для исследования баллистических ракет и их головных частей: сколь правильны расчёты габаритов антенны и точности изготовления зеркала. Аванпроект был разработан и подтвердил возможность создания экспериментального радиолокатора. Для СКБ-30 было построено новое здание, которое потом было перестроено, значительно расширено и увеличено по высоте и ныне это конструкторское бюро «Алмаз-Антей» Ленинградское шоссе, дом 80, но носит оно почему-то имя А.А. Расплетина, когда Расплетин никакого отношения к противоракетной обороне не имеет. По итогам аванпроекта и дополнительных исследований Г.В. Кисунько подготовил проект Постановления ЦК КПСС и СМ СССР о работе по противоракетной обороне, пояснительную записку к нему, альбом схем и фотографий для доклада Министру обороны Маршалу Советского союза Г.К. Жукову. Д.Ф. Устинов подготовил докладную записку, которую они с Г.К. Жуковым подписали, и 6-ого февраля 1956 года состоялось заседание Президиума УК КПСС, на котором Г.В. Кисунько сделал обстоятельный доклад о работах в области ПРО и первым делом о необходимости строительства опытного полигона, обладающего в экспериментальном виде всеми функциями реальной системы ПРО. На этом заседании было принято краткое постановление с одобрением мероприятий, доложенных Г.В. Кисунько, и было рекомендовано СМ СССР принять развёрнутое Постановление о строительстве противоракетного полигона, соисполнителях и сроках работ по всем его объектам и полигону в целом, которое вышло 17.08.1956г. где полигону был присвоен шифр «Полигон «А», а экспериментальному комплексу «Система «А». Создаваемый полигон указан в Постановлении как действующий образец будущей боевой система ПРО города Москвы и Московского промышленного района. Приказом Министра обороны СССР Маршала Советского союза Г.К. Жукова № 0068 от 30.07.56г была издана директива Генерального штаба Вооружённых сил СССР: ОРГ/6/40248 от 30.07.56г. о формировании Государственного научно-исследовательского испытательного полигона № 10 (ГНИИП №10, войсковая часть в/ч 03080). Его первым начальником был назначен генерал-майор С.Д. Дорохов. Следует заметить, что после его безвременной кончины в его честь назван проспект в Москве «Проспект генерала Дорохова» недалеко от Ленинского проспекта.

     Главным конструктором всей «Системы «А» Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР № 107-101 от 03.02.56г. был назначен Григорий Васильевич Кисунько

Рисунки приведены в конце текста статьи.

     Рис. 1. Григорий Васильевич Кисунько Генеральный конструктор противоракетной обороны страны, Герой Социалистического труда, Лауреат Ленинской премии, участник Великой Отечественной войны, доктор технических наук, профессор, член-корреспондент АН СССР, кавалер орденов Ленина, Красной Звезды, За заслуги перед Отечеством, медали «За боевые заслуги» и других медалей, Главный конструктор 1-ой степени авиационной промышленности.

     По рекомендации Маршала артиллерии М.И. Неделина место строительства полигона было выбрано в пустыне Казахстанской ССР Бек-Пак-Дала на западном берегу озера Балхаш недалеко от станции железной дороги Сары-Шаган. Все соисполнители, заранее зная, что готовится Постановление о его строительстве и скоро выйдет, начали работы по его строительству заранее и в июле начали прибывать эшелоны военных строителей. В отчёте комиссии по рекогносцировке полигона сказано: «климат сухой, резко континентальный, с суровой холодной зимой и жарким знойным летом. Ветры до 20 м/сек круглый год. Зимой лютые колючие метели, температура до -45°, а летом песчаные пылевые бури т температура до +45°» Начальником строительства был назначен генерал-майор А.А. Губенко опытный строитель, командир инженерно-строительной войсковой части в/ч 19313, прошедшей боевой путь от Сталинграда до Вены. Строительство и монтаж аппаратуры шли безостановочно, несмотря на упомянутые выше условия климата и погоды. Первым вошёл в строй экспериментальный радиолокатор, спроектированный и изготовленный под руководством Г.В. Кисунько, испытания которого полностью подтвердили возможность надёжного обнаружения и сопровождения головных частей баллистических ракет, запускаемых с полигона «Капустин Яр», расположенного в изгибе Волги на расстоянии от Сары-Шаган более 2000 км.

     Рис.2. РЭ на площадке №2 в шарообразном пластмассовом обтекателе, будущий впоследствии прообразом всех радиолокаторов точного наведения

     Рис. 3. Один из трёх радиолокаторов точного наведения в процессе сборки и монтажа без обтекателя, явившийся впоследствии прообразом наземных станций космической связи. Остальные элементы ГНИИП-10:

     Рис.4. Передающая часть радиолокатора дальнего обнаружения «Дунай-2». Длина–150 м, высота–25 м. Ширина диаграммы направленности по углу места - 16°, по азимуту – 0,6°.

     Рис.5. Приёмная часть радиолокатора дальнего обнаружения «Дунай-2». Длина – 150 м, высота – 25 м. Ширина диаграммы направленности по углу места - 16°, по азимуту – 0,6°. Передающая и приёмная части были разнесены на расстояние более 1000 м. Точность выдачи координат: по дальности – 1 км и 0,5° по углу места. Этих данных вполне достаточно для передачи цели радиолокаторам точного наведения.

     Автор и разработчик радиолокаторов дальнего обнаружения Сосульников В.П. – участник Великой Отечественной войны, лауреат Ленинской премии, ведущий специалист НИИ ДАР в области создания уникальных радиолокационных комплексов, основатель научной школы по разработке надгоризонтных радиолокационных станций дальнего обнаружения. Доктор технических наук, Награжден орденами Ленина (1971 г.), Октябрьской революции, Отечественной войны II ст., Красной звезды, Знак почета и медалями.

     Была проведена уникальная для того времени разработка совершенно новых электронно-вычислительных машин, размещённых на всех элементах полигона, объединённых в единую сеть во главе с ЭВМ Главного командно-вычислительного центра (ГКВЦ) и работающих не как вычислительные устройства или устройства для численного решения дифференциальных и интегральных уравнений в свободном временном режиме, а как активные звенья автоматического слежения и управления всеми комплексами «Системы «А» в реальном масштабе времени полёта ракеты, летящей со скоростью до 7 км/сек. Она была необходима потому, что события в космосе происходят с такой скоростью, что никакой оператор в принципе не способен справиться с управлением системой ПРО. Все решения должны принимать и управлять ЭВМ элементов «Системы «А» под руководством ЭВМ ГКВЦ: приём информации в цифровом виде, её пересчёт в сигналы обнаружения целей, их распознавания, селекции головных частей, содержащих ядерные заряды, на фоне ложных целей, определения их траекторий, времени и дачи команды на пуск противоракет, их наведения на цели, своевременного подрыва поражающих частей и фиксации уничтожения целей. Инициаторами и разработчиками этих ЭВМ и сети, составленной из них, были Академик АН СССР С.А. Лебедев и его ученик впоследствии также академик АН СССР В.С. Бурцев (Институт точной механики и вычислительной техники АН СССР) по обращению к ним Г.В. Кисунько. Итоговая задача Г.В. Кисунько состояла в создании таких ЭВМ с производительностью 100 млн скалярных операций в секунду. Открыв новые архитектурные принципы построения и применив многопроцессорные схемы построения ЭВМ и сетей из них, С.А. Лебедев и В.С. Бурцев достигли производительности 120 млн скалярных операций в секунду, вместе с этим было уделено большое внимание сохранению устойчивости их работы создав 100%- ый аппаратный контроль за каждым модулем, по сигналам которого неисправный модуль отправляется в ремонтную конфигурацию, заменяется резервным модулем, ремонтируется и поступает в рабочую конфигурацию. Время подключения резервного модуля менее 0,01 секунды, что обеспечивало бесперебойную работу комплекса с заданной надёжностью для всех боевых систем. СССР в то время занимал передовые позиции в мире в области развития архитектуры суперэвм и схемотехнических решений.

     Рис.6. Многопроцессорная ЭВМ «Эльбрус-2» для Главного командно-вычислительного центра.

     Рис.7. Структура МВК, где: ОП-оперативная память; КМ-коммутатор, обеспечивающий доступ каждого ПП к каждому модулю ОП, и ПВВ – процессор ввода-вывода; ППД-процессор передачи данных; УБ-устройство управления барабанами; УД- устройство управления дисками; УУ МЛ- устройство управления магнитными лентами; НМБ-накопитель на магнитных барабанах; НМД- накопитель на магнитных дисках; НМЛ-накопитель на магнитной ленте; УВВ-устройство ввода-вывода.

     Все элементы «Полигона «А» были охвачены системой связи и передачи данных вначале на основе радиорелейных линий Р-400, а затем заменённых на модернизированные Р-400М разработки ЦНИИИС Сухопутных войск им. К.Е. Ворошилова под руководством его Главного инженера В.Н. Сосунова, и серийно изготавливаемые на заводе «Электроаппарат.» в г. Ростов-на-Дону. Общий вид аппаратной машины и антенно-мачтового устройства приведен ниже.

     Рис8. Радиорелейная станция Р-400М, развёрнутая вместо Р-400 у каждого элемента «Полигона «А», заменённая впоследствии для постоянной работы на станцию Р-404 (шифр «Василёк»).

     Поражение головной части баллистической ракеты производилось противоракетой В-1000, разработанной под руководством академика АН СССР П.Д. Грушина, а боевая часть – под руководством доктора технических наук К.И. Козорезова. Ниже приведен общий вид ракеты на старте.

     Рис. 9. Противоракета В-1000 на пусковой установке с наклонным стартом, разработанной под руководством И.А. Иванова, полёт которой управлялся комплексом двух радиолокационных станции, а взрыв боевого заряда производился с помощью радиостанции с третьей антенной меньшего диаметра, разработки под руководством С.П. Рабиновича (Рис. 10).

     Рис.10. Комплекс двух радиолокационных станций визирования противоракеты, корректировки работы автопилота и передачи данных и третьей станции для производства взрыва боевого заряда.

     Рис 11. Общая схема размещения всех объектов «Системы «А», обозначения которых приведены на самом рисунке. Указательные линии на рисунке соединяют три радиолокатора точного наведения с локатором радиозахвата противоракеты, линии радиорелейной связи и передачи данных, вероятной точки падения, точной точки встречи цели с противоракетой линии траектории полёта противоракеты.

     Строительство Главного командно-вычислительного центра, дорог, служебных, жилых помещений и складских сооружений было осуществлено строителями в/ч 19313 под руководством генерал-майора А.А. Губенко.

     Ещё до полного окончания строительства всех сооружений «Полигона «А» Г.В. Кисунько в августе 1958 года начал исследования дальнего обнаружения головной части баллистической ракеты на расстоянии более1000 км, а 6 ноября 1960 года осуществил проводку головной части в режиме сопровождения с измерением её координат. В процессе этих исследований были произведены стыковочные работы всех объектов «Полигона «А». Первая комплексная работа с перехватом головной части ракеты Р-5 с реальным пуском противоракеты (без боевой части) была проведена 24 ноября 1960 года. Противоракета прошла пределах радиуса поражения её осколочно-фугасной боевой частью боеголовки баллистической ракеты, и Григорий Васильевич пожалел, что не удалось осуществить её реальное поражение

     Г.В. Кисунько был активным сторонником неядерного поражения головной части баллистической ракеты, несущей ядерный заряд. Он был твёрдо убеждён в том, что ядерный заряд боеголовки должен быть разрушен механически, чтобы тем самым сделать невозможным его атомный взрыв и нанесение серьёзного ущерба охраняемому объекту и ближайшим населённым пунктам.

     После первой удачи 24 ноября пошла полоса сплошных неудач: 8 декабря система не сработала из-за короткого замыкания, 10 декабря отказал программный механизм противоракеты, 17 декабря обнаружилась неисправность блока приёмника радиолокатора наведения, 22 декабря ошибся оператор радиолокатора дальнего обнаружения, 23 декабря отказал двигатель второй ступени противоракеты, И у каждого случая были свои причины. Г.В. Кисунько принял решение провести недельный круглосуточный прогон всей система «А» с индикацией боевой работы по условным целям. Заставить «выгореть» все ненадёжные элементы, заменить их новыми, дождаться, когда все средства системы «приработаются» друг к другу и надёжность системы на какое-то время повысится. После прогона осуществить предновогодний пуск, и если он будет удачным, то все участники сами согласятся не улетать на Новый год, и после Нового года закончить всю программу пусков. На 30 декабря 1960-ого года была назначена боевая работа по пакете Р-5, но не обошлось без перестраховочных задержек и пуск был перенесён на 31-ое декабря. Он состоялся, на экране Центрального индикатора системы идут последовательно сообщения: «Захват станцией дальнего обнаружения», «Захват радиолокатором точного наведения», «Старт противоракеты», и вдруг... при переходе в режим её точного наведения, исчез сигнал сопровождения цели. И так ещё одна неудача после 24 -ого ноября. Разбираться в причинах уже не было времени и Г.В. Кисунько решил вывезти всех командированных сотрудников в Москву, встретить Новый год отдохнуть и после Нового года разобраться с тем, что случилось, и завершить всю программу пусков. В самолёте нас застал полигонный Новый год в 21.00 по московскому времени. Подняли бокалы с шампанским и к Г.В. Кисунько подошёл Леонид Кондратьев: «Григорий Васильевич, а ведь мы могли сбить боеголовку сегодня. Цель была захвачена автоматом и всё шло в режиме, но мне очень уж захотелось подстраховать захват вручную, и я нажал эту кнопку. Какое-то наваждение получилось. Всего-то надо было смотреть на экран и не вмешиваться». «Не огорчайся Лёня -ответил Кисунько – за то теперь на всю жизнь усвоишь, что надо вводить в автоматику защиту от дурака. А твой секрет пусть будет между нами, а то ребята выбросят нас из самолёта без парашюта». Сам же Г.В. Кисунько был доволен: аппаратура, оказывается, не виновата.

     После Нового года был проведён целый ряд экспериментов по обнаружению цели и 2-ого марта 1961 года по уходу от корпуса ракеты и наведения только на его головную часть. Аппаратура работала безупречно, и новый пуск назначен на 4-ое марта с запуском с Капустина Яра баллистической ракеты Р-12. И в этот день на экране ЦИС: «Готовность одна минута», «Старт-1» - пуск ракеты, «Захват СДО», «Захват РТН» «ТП» точка падения на экране, и вдруг все табло погасли. Кисунько: «Днепр» в дело? «Днепр»: остановилась программа. Кисунько: «Пустить программу!». «Днепр»: программа пущена. И на табло вновь появляются все сообщения, которые были раньше, и на экране появляется сигнал цели с нулевым рассогласованием попадания. Наконец, ЭВМ ГКВЦ даёт команду: «Подрыв». Головная часть Р-12 вместе с эквивалентом по весу ядерного заряда разрушена, и на экране появился сигнал: «Исходное положение». Итак, весь боевой цикл от запуска программы до поражения цели - 145 секунд. Ниже приведены кадры кинофоторегистрации событий в районе встречи цели и противоракеты.

     Рис.12. Поражение головной части баллистической ракеты Р-12 противоракетой В-1000 4-ого марта 1961 года. Верхний снимок: микросекунды до встречи противоракеты В-1000с головной частью ракеты Р-12. Нижний снимок: взрыв заряда противоракеты В-1000 и полное разрушение головной части ракеты Р-12.

     На следующий день были найдены в степи все обломки головной части ракеты и эквивалента ядерного заряда, фотографии которых приведены ниже на снимке.

     Рис.13. Обломки головной части ракеты Р-12 и эквивалента ядерного заряда.

     Г.В. Кисунько как Главный конструктор «Системы «А» и Начальник ГНИИП-10 С.Д. Дорохов направили в Президиум ЦК КПСС краткий доклад об итогах испытаний, достигнутом результате и продолжении работ по намеченной программе. По указанию Г.В. Кисунько для доклада на НТС КБ-1 был составлен Акт и изготовлен фотоальбом, в котором представлены фотографии всех моментов этого процесса.

     4-ого марта 1961 года – исторический день, когда впервые в мире был осуществлён перехват головной части баллистической ракеты. Это было блистательное достижение Советской Противоракетной Обороны. Его грандиозность подтверждена тем фактом, что в США безъядерное поражение головной части баллистической ракеты было осуществлено более чем через 23 года –10-ого июня 1984-ого года. Перехват и поражение головной части было осуществлено над Тихим океаном с тем, чтобы в случае неудачи утопить ракету в океане, не дав ей упасть на континентальной части США.

     После 4-ого марта «Система «А» не допустила ни одного сбоя. Она поразила головные части при повторных пусках, пусках с применением противоракет с тепловой головкой самонаведения, радиовзрывателем, дополнительной оптикой самонаведения и другими в целях задела для следующего поколения средств ПРО. Летом 1961 года по решению Министра радиотехнической промышленности В.Д. Калмыкова были проведены испытания «Системы «А» на помехоустойчивость под шифрами «Верба», «Кактус и «Крот». Испытание под шифром «Верба» предусматривало запуск ложных целей надувного типа. Но они были существенно отличны от головных частей, и корпусов ракет, которые при попадании в них противоракеты из-за оставшегося топлива производили громадный взрыв: «Показали П.С. Плешакову представителю МРТП какие на «Вербе» растут груши» пошутил Г.В. Кисунько.

     С помехами типа «Кактус» ничего не получилось. Устройства на ракетах «Кактус», предназначенные для создания помех, на траектории ракет Р-5 просто не раскрылись и поражение прошло штатным образом.

     «Крот» представлял собой аппаратуру создания активных радиопомех в диапазоне частот «Системы «А». Он должен создавать шумовую помеху на каждый зондирующий импульс радиолокатора. Но в качестве защиты у радиолокаторов наведения и сопровождения был режим пуска короткого импульса «подначки», который провоцировал выдачу помехи до прихода основного зондирующего импульса. Таким образом радиолокатор нормально сопровождал цель, а помеха от «Крота» в то время зацепилась за «подначку», а когда увеличили частоту «подначки», «Крот», как бы захлебнулся. и вообще отключился. Как сказали радиолокаторщики: «Крот сдох».

     После этих испытаний было решено провести исследования влияния высотных ядерных взрывов под шифром «Операция К» на работу радиоэлектронных средств «Системы «А». Первые два эксперимента были проведены в октябре 1961 года: К1 и К2 - взрывы на высотах 300 и 150 км. Вторые в октябре 1962 года: К3, К4 и К5 - на высотах 300, 150 и 80 км при существенно бо'льших значениях мощностей зарядов, чем в первых операциях.

     Вместе с испытанием «Системы «А» по просьбе академика А.Л. Минца была представлена РЛС ЦСО-П разработки РТИ АН СССР под его руководством.

     Во всех испытаниях высотные ядерные взрывы не вызывали нарушений в функционировании всех элементов «Системы «А». После захвата цели вся система, включая линии связи и передачи данных, срабатывала в штатном режиме, как и в отсутствие ядерных взрывов.

     Совершенно другая картина наблюдалась на РЛС ЦСО-П. После ядерных взрывов даже первой очереди она ослеплялась помехами от ионизированных образований, возникающих в результате этих взрывов, и полностью выходили из режима на весьма длительное время, что делало их полностью непригодными для применения при выборе элементов для боевой системы ПРО.

     Согласно решению Начальника связи Вооружённых сил СССР исследованиям влияния высотных ядерных взрывов была подвергнута не только «Система «А», но и средства радиосвязи Советской армии. По всей траектории, включая место взрыва, работали ионосферные станции, производились пуски метеозондов, геофизических ракет. Исследования, связанные со средствами радиосвязи и ионосферными станциями, проводились коллективом сотрудников ЦНИИИС МО (ныне 16 ЦНИИИ МО РФ) во главе с доктором технических наук Н.Д. Булатовым, ответственным руководителем кандидатом технических наук И.Г. Тумиловичем и руководителем измерительной команды В.И. Кулаковым. По их рекомендациям в докладе Начальнику войск связи Маршалу войск связи А.И. Леонову был определён диапазон частот средств радиосвязи, на работу в котором высотные ядерные взрывы влияния не оказывают.

     Еще до завершения исследований на полигоне экспериментальной «Системы «А» ЦК КПСС и СМ СССР 8 апреля 1958 г. приняли постановление «Вопросы противоракетной обороны» о создании боевой системы ПРО Москвы и, в качестве начального этапа, о разработке на основе результатов разработки и испытаний «Системы «А» ее аванпроекта. Г.В. Кисунько этим же постановлением был назначен Генеральным конструктором системы ПРО Москвы.

     Аванпроект был выполнен СКБ-30 и принят заказчиком 4-м Главным управлением Министерства обороны СССР. Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 10 декабря 1959 г. было принято решение о проведении ОКР с целью создания боевой системы ПРО Москвы, получившей шифр «А-35», и опытного полигонного комплекса этой системы под названием «Алдан». Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 7 января 1960 г. «О создании системы ПРО Московского промышленного района» были определены исполнители и график работ. Головным разработчиком системы было назначено СКБ-30, Генеральным конструктором Г.В. Кисунько. Разработчиком противоракеты было назначено ОКБ-2, главным конструктором П.Д. Грушин.

     Система «А-35» в полном составе должна обеспечить одновременный перехват до восьми парных целей, атакующих административно-промышленный район (АПР) и г. Москву с одного или с различных направлений. Для поражения каждой парной цели предназначалось применение двух противоракет. Поскольку перехват головных частей баллистических ракет должен осуществляться за пределами атмосферы, то для этого ОКБ-2 (руководитель ОКБ-2 П.Д. Грушин) была разработана другая, чем в «Системе «А», противоракета А-350 с двигателями с поворотным соплом и ядерной боевой частью. На полигоне ГНИИП-10 был развернут комплекс «Алдан» – аналог одной восьмой части системы «А-35».

     По итогам его испытаний была построена система ПРО «А-35» Москвы и Московского промышленного района, принятая на вооружение постановлением СМ СССР № 376-119 от 10.06.1971 года, модернизированная в 1975-77 годах и принятая на вооружение Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР №1134-368 от 18.12.1977 года.

     Рис. 14. Схематическое изображение системы обороны Москвы и Московского промышленного района.

      Система А-35М обеспечила защиту Москвы и Московского промышленного района вплоть до 1995 года, когда она была заменена «Системой «А-135».

Литература

[1] Кисунько Г.В. Секретная зона. Исповедь Генерального конструктора. – М.: Современник, 1996. – 510с.

[2] Бурцев В.С. Создание системы противоракетной обороны (ПРО) и супер-ЭВМ. «Доклад на конференции – 40-летие первого поражения баллистической ракеты средствами ПРО». Сборник докладов (чтения, посвящённые памяти Генерального конструктора ПРО, член-корреспондента РАН Г.В. Кисунько), стр.4-18. Отделение общей физики и астрономии РАН, Отделение информатики, вычислительной техники и автоматизации РАН, ЦНИИ «Комета», НИИ РП, НИИ ДАР, в/ч 03425.- М.: 2001 г. – 128 с.

          Ветеран противоракетной обороны СССР и России, член союза писателей России, Лауреат литературной премии имени Дважды Героя Советского Союза Главнокомандующего ракетными войсками стратегического назначения Маршала Советского союза Н.И. Крылова, доктор технических наук, профессор, полковник

/Трошин Г.И./

28 февраля 2021г.