Ветеран полигона (от промышленности) Максим Григорьевич ГОРЛОВ прислал свои воспоминания в виде автобиографического произведения, из которого следует, что он является кандидатом технических наук, старшим научным сотрудником, изобретателем, обладателем восьми авторских свидетельств по антенной тематике, автором более 15 печатных научных статей, рационализатором, неоднократным обладателем дипломов Президиума Московского правления НТО им. А.С. Попова за лучшие НИР и ОКР. Ветеран труда, награжден правительственной медалью. Многие работы и изобретения Максима Григорьевича носили закрытый характер. Далее слово Максиму Григорьевичу.
"Родился я 14 мая 1939 года в городе Москва, на Красной Пресне. Детство прошло во дворе в азартных играх и в спортивных баталиях. «Пристенок» и «расшибалка» это были любимые наши игры. Играли в карты: рамс, очко и в домино. Играли в футбол 4 на 4 на баскетбольной площадке. Играли в волейбол во дворе, часто вместо сетки была веревка, как в песне у Ю.Визбора. Играли в хоккей, сначала в «русский» на пруду клюшками из толстых веток дерева, затем в «канадский» во дворе и клюшки себе уже клеили из фанеры. Валенки, веревка, палка и коньки - сначала гаги, затем канады. Это было послевоенное детство многих детей в Москве. Отметим, что вино мы не пили, а свои скромные выигрыши тратили на походы в кино, на мороженное, сладости, на покупку мячей, шайб.
В 1956 году окончил 10 классов и поступил в Московский Текстильный институт на энерго-механический факультет. Надо сказать, моя бабушка много лет проработала на фабрике Трехгорная Мануфактура и мама начинала свою деятельность на ней. Затем она была выбрана в ЦК комсомол, позже работала в легкой промышленности. Возможно, это сказалось на моем выборе института.
В 1961 году окончил институт по специальности : автоматические, телемеханические и электроизмерительные приборы и устройства и в числе 4-х специалистов был распределен в СКБ-38 на завод им. Хруничева ( п/я 222). СКБ-38 было организовано в 1960 году в КБ- 1, как специальное подразделение по конструированию и наладке антенных систем. Руководителем СКБ-38 был назначен молодой выпускник физтеха Бубнов Георгий Григорьевич. Большая заслуга Бубнова Г.Г. в том, что СКБ-38 в 1960 году выросло до НИИ Радиофизики им акад. Расплетина А.А. Бубнов Г.Г был глубоко порядочный и справедливый человек, специалист своего дела и прекрасный организатор, который , можно сказать, сгорел на работе. Он часто работал до позднего вечера и не заботился о своем здоровье. У меня осталась светлая память о нем как о человеке, который много сделал для создания уникальных антенных систем для РЛС и мощных измерительных комплексов в России и обидно, что незаслуженно редко его имя упоминается в работах , посвященных созданию ПРО и ПВО . Тот факт, что Бубнов Г.Г. отказался подписать кляузное письмо в три адреса: ЦК КПСС, Совет Министров СССР и Министерство радиопромышленности об отстранении Г.В. Кисунько от должности Генерального конструктора системы ПРО говорит о многом и подтверждает мои выводы.
Первое время в СКБ-38 мне пришлось засесть за книги и начать изучать электродинамику, антенны и многие другие предметы. В 1962 году я поступил в МГУ на мехмат , на вечерний факультет, но, проучивши год, пришлось бросить из-за длительных командировок на объекты. Надо сказать , что специалистов по антенной тематике крайне не хватало и Бубнов Г.Г. набирал их из разных институтов и университетов : из МФТИ, МГУ, МАИ, МВТУ, института Связи, Казанского университета и других вузов. В СКБ-38 были радиотехники, конструкторы, технологи, математики, физики, энергетики, механики и другие специалисты. К сожалению, многие покидали СКБ-38, отработав свой положенный срок.
В середине 60-х годов я работал на подмосковном объекте ПРО, вблизи ст. Кубинка, на объекте под шифром 5Н11 - занимался исследованием влияния микроклимата на радиотехнические параметры приемной антенны. Я был руководителем группы. Это было грандиозное сооружение. В хорошую погоду с вершины приемного полотна был виден главный корпус МГУ. Строительство было засекречено, но так как конструкция была видна со всех сторон, была придумана легенда, что строится зернохранилище. Я присутствовал в электричке, когда один офицер многозначительно рассказывал другому эту легенду. Днем и ночью мы лазили по полотну и замеряли фазу в раскрыве в зависимости от температуры. Приемная антенна была собрана из волноводно-щелевых линеек с замедляющей структурой. Когда проходил спутник или по Минскому шоссе проезжала дипломатическая машина, мы отключали передатчик и прекращали работу. Мы сами ездили по Минскому шоссе и снимали распределение сигналов вдоль шоссе при работе нашего передатчика , чтобы поставить ложные сигналы. Иногда приезжал Бубнов Г.Г. и мы докладывали ему о полученных замерах. Так продолжалось длительное время. Затем по результатам набранных замеров было получено математическое выражение смещения максимума диаграммы направленности от температуры окружающей среды , которое учитывалось программистами при определении координат цели. Был выпущен отчет, авторами которого стали Бубнов Г.Г., Кулешов В.С , Горлов М.Г и др.
Еще один пример, который характеризует Бубнова Г.Г. с человеческой стороны. Я неосторожно сказал знакомой девушке, что работаю на объекте в Кубинке. После расставания со мной она рассказала об этом отцу. Отец работал экспертом при ЦК КПСС и сделал свое дело. И вот за меня взялись люди из КГБ - что они могли сделать, всем известно. Они хотели сделать из меня осведомителя, доносчика на своих коллег - я отказался. Бубнов Г.Г. защитил меня, доказав, что "разглашенная мной" информация не несет ничего секретного и нечего из-за этого поднимать шум и травить молодого специалиста.
Секретность в КБРП доходила до абсурда. Зам. директора по режиму Модин Н.В собирал молодых инженеров и говорил, чтобы мы не ездили в транспорте с книгами по антенной тематике без обертки названия книги, т.к. это раскрывает тематику КБ. В дальнейшем была придумана легенда и все вопросы снялись.
На мой взгляд, более справедливо было бы называть НИИРФ им. Г.Г.Бубнова, так много сделал он для становления этой организации. В 1986 году Бубнов Г.Г. скоропостижно скончался. Заменить его без потерь для НИИРФ так и не удалось.
В 1967 или 1968 году на одном из совещаний главных конструкторов Бубнов Г.Г. на ватмане нарисовал схему антенного блока, который мог бы модернизировать РЛС -75 ( Волхов) в части уменьшения боковых лепестков антенн точного наведения блоков П13 и П14 и увеличения их КНД. Схема была прямо там подписана и началась работа. Позже я видел этот ватман с эскизом и подписями. Я в то время работал в отделе Коростышевского Е.Н в должности старшего инженера. Работа была поручена мне, в дальнейшем она стала моей кандидатской диссертацией, научным руководителем согласился стать д.т.н. Тартаковский Л.Б. Зарубежные статьи по зеркальным антеннам часто ссылались на него. Для обсуждения результатов был привлечен д.т.н. Кинбер Б.Е. Коростышевский Е.Н много сделал, чтобы научным руководителем стал Тартаковский Л.Б. и чтобы я успешно защитил диссертацию. Я очень благодарен ему. Я желаю ему и его жене Коростышевской А.З, тоже проработавшей много лет в КБРП, здоровья и благополучия.
В 1968 году был спроектирован антенный блок с условным названием П13/14В, который заменял два антенных блока П13 и П14 в системе РЛС С-75В. Антенный блок представлял несимметричную двухзеркальную параболическую антенну с двумя сканерами. Основное зеркало представляло из себя несимметричное квадратное зеркало, сканирование осуществлялось механическими волноводными сканерами как в плоскости симметрии зеркала, так и в ортогональной плоскости. Поляризация линейная. Большое и малое зеркала изготавливались в КБРП. Сканеры также изготовлялись и настраивались в КБРП , а настройка и испытание всего блока проводилась в в/ч 03080, на 14 и на 35 площадках. При настройке сканеров в КБРП в группе у меня работал настройщик- регулировщик Шелудченко А.Н, у меня были к нему претензии по работе. Затем он стал заместителем директора по кадрам, но старые мои претензии не забыл. Молодец, как поется в песне: « Ну, настоящий полковник…».
На 14 площадке была 2-х этажная гостиница для сотрудников КБРП (НИИРФ) . За гостиницей КБРП был огороженный участок - это и был полигон для испытания небольших антенн. В одном углу участка стоял измерительный стенд. Говорили, что он использовался при запуске Ю. Гагарина. На расстоянии примерно 150 метров находилась вышка. На этом стенде испытывался и настраивался антенный блок П13/14В , а затем мы переехали на 35 площадку для испытания блока в составе системы РЛС С-75В. Разработке и изготовлению антенного блока много сил отдали Самоцветов А.В, Долгицер В.И, Рябой Б.Г, Федоров В., Тер-Абрамян И., Комарова Л., Медов В. Извините, кого не назвал. Память уже подводит. Вся работа проводилась под руководством директора КБРП Бубнова Г.Г., гл. инженера Ремизова Б.А. и нач. отдела НИО-3 Коростышевского Е.Н.
14 площадка находилась на расстоянии примерно в 14 км. от г. Приозерск, где были магазины, в которых отоваривались командировочные. Раз в неделю , обычно по воскресеньям, от гостиницы отходил автобус и все, кто хотел, ехали за продуктами. Я часто летал из Москвы на Балхаш. Это происходило так, в институте я получал посадочный талон на определенный день. Спецрейс вылетал из Внуково около 12 часов ночи. Ни каких объявлений о посадке по аэропорту не было. Обычно это был самолет ТУ-104. Во время полета в салоне было весело , т.к. многие друг друга знали, можно было курить, кто хотел, мог и выпить. По прилету нас встречали машины , которые и развозили по разным площадкам. На полигоне в то время был сухой закон и каждый, как правило, вез 2 бутылки водки, которые служили паспортом для прописки в гостинице, правда, прописывались все дружно. Часто закуска представляла мясо сайгака. Кроме нескольких автомашин, КБРП имело лодку на берегу для рыбалки . Иногда ее увозили в гараж, а когда было нужно, привозили на берег. Это было большое подспорье, особенно , когда кто-то уезжал в Москву - всегда он сам или ему ловили рыбу, как правило судаков и сазанов. Летом после работы все выходили на берег, купались, сидели на берегу с удочкой . Даже девушки сидели с удочкой и ловили подлещиков. В основном в командировку ездили молодые специалисты, поэтому на Балхаше была не только работа, но и... общения. Некоторые семьи не пережили командировок на Балхаш. В мае все везли в Москву коробки с тюльпанами, для этого заранее делали специальные лопатки из уголка для выковыривания тюльпанов среди камней. С Балхаша везли не только рыбу, а весной цветы - в первые годы командировок было модно привозить шкурки ондатры. Большинство мужчин в нашем КБРП, которые ездили на Балхаш в командировку, ходили в ондатровых шапках, некоторые женщины в ондатровых шубах. Я тоже ходил в такой шапке. За шкурками мы ездили в поселок, мы называли его «Кишки» , на самом деле он назывался Кишкин-Тенис. На шапку мы брали обычно по 5-6 шкурок.
Хочу вспомнить сотрудников КБРП: Ю.Серякова, В. Долгицера, Г. Новикова , Ю. Таврогова, П. Носова, Е. Крутова, Т. Игнатову, И. Тер-Абрамян, В. Федорова, Т. Басинского, Дроздова и многих других, которые много сил отдали работе на полигоне. У меня с 1961 года были любительские права на автомобиль, я всегда брал их в командировку. Иногда, когда шофера были не в форме или были на перекомандировке, я ездил на машинах КБРП. Так однажды я на автобусе отвозил Бубнова Г.Г. с 14-ой площадки в Приозерск, а затем на аэродром. Иногда шофера по степи ездили к проходящему поезду, чтобы в вагоне ресторане купить водку. Поезд на нашей станции стоял несколько минут, а машин с площадок было много - так что требовалось большое искусство.
Молодым офицерам, живущим на 14-ой площадке, было ой как не сладко, особенно тем, кто до этого жил и учился в больших городах. Мы практически каждый месяц ездили домой, а они постоянно были на полигоне. Девушек в степи на площадках не было и они часто вечером играли в карты и развлекались как могли. В 1972 году прошли успешные испытания антенного блока П13/П14 на 35-ой площадке в составе РЛС С-75 : боковое излучение было уменьшено с 11 до 20 дб., коэффициент усиления увеличился на 2 дб. Работа начиналась в 5 часов утра, за нами в гостиницу заезжал автобус с офицерами, которые обслуживали РЛС С-75, и мы ехали на боевые позиции. Затем офицеры 2-3 часа настраивали аппаратуру комплекса и только после этого давали команду на вылет цели. Затем происходил захват цели и определялась устойчивость и дальность захвата. В испытаниях участвовали представитель 4-го Главного управления Минобороны, представитель 40-ой площадки, представитель от Кунцевского механического завода и бригада от КБРП. По результатам полигонных испытаний РЛС С-75В с новым блоком П13/14В был составлен научно- технический отчет , который был направлен в разные адреса , в том числе в 4-ое Главное управление Минобороны, которым руководил генерал-полковник авиации Г.Ф. Байдуков. Однажды я летел из Приозерска в конце апреля в самолете с Г.Ф Байдуковым. Когда он вошел в самолет он восхищенно заявил, что вот бы наших коммерсантов сюда, в эту степь с тюльпанами!
В 1972 году в КБРП меня вызвали к начальнику НИО-3 Кулешову В.С и сказали, чтобы я срочно собирался в Кремль , в ВПК. Мне объяснили, что вопрос касается антенного блока П13/14В в системе С-75В, которым я занимался все последнее время. На мой вопрос почему я один и может кто-нибудь еще поедет, мне ответили , что пропуск будет заказан только на меня, а вопросы будут конкретные. Через Спасские ворота я вошел в Кремль, мне объяснили как подняться на 3 (возможно, 4) этаж. У входа в лифт и на выходе лифта стояли часовые. Председателя ВПК не было и мне предложили подождать, затем сказали, что я могу пообедать в столовой. Столовая поразила тем, что несмотря на зимнее время, в ней можно было выбрать клубнику, маринованные белые грибы, борщ, в который при тебе клали различную зелень из разной посуды, а затем сметану. Столы были покрыты белыми скатертями и их обслуживали официанты. За моим столиком сидели две молодые дамы с большим количеством колец и перстней на пальцах рук. После обеда я продолжал ждать председателя ВПК. В районе 18 часов приехал наш директор Бубнов Г.Г. и, переговорив с секретарем объявил, что встреча отменяется , т.к. председатель ВПК задерживается и будет поздно. На этом, к моему сожалению, закончился мой первый и последний официальный поход в Кремль. Больше меня не вызывали. Осталось впечатление только от столовой в Кремле. К сожалению, антенный блок П13/14В не был внедрен в серийное производство. По прошествии какого-то времени представитель КМЗ мне рассказал, что 35 площадку посетил генеральный конструктор систем ПВО Бункин Б.В и объявил, что хватит заниматься механикой, пора делать ФАР. Хотя много РЛС С-75 было продано за рубеж и производились по лицензии в Китае - они вполне могли бы быть модернизированы, что позволило бы увеличить дальность захвата цели и улучшить помехозащищенность. Только в 90-х годах они были сняты с вооружения в России.
Вспоминаю еще один случай. Однажды в начале 70-х годов позвонил Бубнов Г.Г. по местному телефону и сказал, что надо быстро собраться и ехать с ним на совещание к Фридману Я.Л. на Кунцевский механический завод ( КМЗ). Я знал, что КМЗ делал и настраивал кабины для РЛС С-75. На совещании обсуждался вопрос об ошибках при стрельбе ЗРК С-75 во Вьетнаме. При этом выяснилось, что при наведении на цель один из вьетнамцев часто стоит на кабине с антеннами и по визиру корректирует процесс наведения. Было высказано предположение, что вес вьетнамца нарушает юстировку системы, что приводит к ошибке при стрельбе. Необходимо было либо укреплять антенный блок, либо отказаться от такого кустарного метода наведения на цель. В дальнейшем КМЗ внедрило оптическую систему визирования цели. На 35 площадке при испытаниях РЛС С-75 с оптическим визиром в хорошую погоду было видно, как пилот при необходимости покидает кабину. В одну из командировок в летнее время на Балхаше мне было поручено произвести выравнивание электрических длин приемных трактов за счет изменения длин коаксиальных кабелей на одном из макетов системы ПРО. Работа проводилась недалеко от 14-ой площадки. Работали мы по ночам, видимо днем на антенне проводились другие работы. В последний день работы на объекте мы вышли на берег Балхаша , было раннее утро . Нас было четверо. У нас было немного спирта, помидоры, огурцы и хлеб. Надо сказать, что если идти по берегу Балхаша в районе 14-ой площадки, то можно было найти импровизированные подобия столов , т.к. на берегу летом представители промышленности иногда отмечали свои успехи в работе и не только. Мы нашли такое место, разложили закуску, разлили спирт - всходило солнце и мы отмечали конец заданного этапа работ. Это была не столовая в Кремле, где я был чужой, здесь была моя стихия. Этот момент запомнился мне на всю жизнь, а детали работы нет, может потому, что я не был разработчиком этой системы.
В 1970 году участвовал я и при настройке вибраторов ЗГ РЛС под Николаевым. Это был действующий макет загоризонтного радиолокатора под шифром «Дуга», разработчик НИИДАР. Предназначался макет для проверки возможности раннего обнаружения пусков межконтинентальных баллистических ракет. Руководил работами от КБРП Ю.Гришин. Это было хорошее время. Мощность излучения антенны была настолько велика, что любой металлический предмет, вставленный в проволоку начинал работать как приемник. Жили мы с Т.Антипиным на частной квартире у одинокой женщины с ребенком в г. Николаеве. Однажды в квартире появился ее родственник или знакомый, который приехал с заработков. Каждое утро, когда мы собирались на автобус, чтобы ехать на объект, он упрямо предлагал принять по полстакана коньяка, т.к. ему было трудно пить одному. Мы каждый раз стойко отказывались, т.к. с утра не пили спиртное. Вот какие бывают случаи. Если бы мы тогда знали, что наша «Дуга» "загнется", то , может быть, и вели себя по другому (не использованные возможности!). В интернете приведен такой пример о ЗГ РЛС. Было построено еще две станции: в районе Чернобыля и вблизи города Комсомольск-на- Амуре. Некоторый период со станций докладывали об обнаружении стартов БР, но об этих пусках предварительно сообщалось в США. Прокол наступил, когда был «обнаружен» ранее объявленный, а затем отмененный старт баллистической ракеты.
В середине 70 годов я занимался измерением характеристик антенны изделия «Неман» на полигоне в в/ч 03080 или как мы просто называли на Балхаше, когда нас спрашивали на работе: куда едешь. Головное предприятие было НИИРП. Головной организацией по измерению параметров антенн и проведению приемо- сдаточных испытаний было назначено КБРП им. Акад. А.А Расплетина. Приемная антенна состояла из двух диэлектрических линз Люнеберга диаметром 7,5 м. Вместе с Коростышевским Е.Н нами было подано рационализаторское предложение по снятию характеристик фокусировки приемной антенны при работе ее на прием. Предложение было принято. Рассказывали, что когда приезжали генералы из Москвы, главный конструктор при объяснении работы приемной антенны сравнивал ее диаграмму направленности с женской грудью - так было проще объяснить работу РЛС.
Вот еще один случай, который врезался в моей памяти и был связан с работой на полигоне в в/ч 03080, скорее о возвращении с полигона. В конце августа 1976 года после окончания запланированных работ я собрался лететь домой, т.к. моя дочь должна была пойти в первый класс. Талонов на билет не было и ответственный представитель от КБРП ( НИИРФ) сказал, что надежд мало, если только кто- то откажется. Я решил лететь через Алма-Ату, добрался до станции Сары-Шаган, затем на поезде доехал до Алма-Аты. И вот самолет ИЛ-62М. Он берет на 5000 литров горючего больше и у него более экономичный движок по сравнению с ИЛ-62 (это я узнал позже). Это важно, т.к. все топливо через три часа пришлось сливать, находясь в воздухе. Мы сели в самолет, в салоне сидели несколько военных летчиков. Они и заметили, примерно через 1,5 часа, что солнце не с той стороны в иллюминаторе. Они быстро поняли, что мы летим не туда! Стюардесса объяснила, что мы возвращаемся в Алма-Ату в связи с неисправностью самолета. Все пристегнулись и воцарилась зловещая тишина, даже военные летчики замолчали. Перед посадкой из баков самолета стали вырываться фонтаны топлива - зрелище не для слабонервных, в салоне полная тишина. Я подумал, что если сядем, поеду поездом. Думаю, что многие подумали об этом. Посадочная полоса была освобождена от самолетов и были выдвинуты несколько пожарных машин. К счастью, мы удачно сели. Через два или три часа дали новый самолет и кроме двух человек все сели в новый самолет. На этот раз мы нормально долетели до Москвы. От брата, он работает в ВНИИГА, я узнал, что развалилась одна лопатка в одном из двигателей и экипаж побоялся лететь до Москвы .
Работу на полигоне в в\ч 03080 в 60-70 годы можно было охарактеризовать такими словами из стихотворения Н.Добронравова « Как молоды мы были, как искренне любили, как верили в себя….».
В 1979 году ученым советом при ЦНПО «Вымпел» мне была присуждена ученая степень кандидата технических наук. В 1981 году я был переведен на должность начальника сектора НИО-3. В 1982 году после опубликования одной из моих статей в журнале «Радиотехника» ( т.32, №1, 1982г) под названием «Синтез облучателя для зеркальных антенн с большим отклонением луча», я был назначен секретарем секции «Зеркальные антенны» на очередной Всесоюзной антенной конференции. Руководителем секции был Бахрах Лев Давидович. Очень интеллигентный мягкий человек с доброй улыбкой - он был член-корреспондентом АН СССР, лауреатом Сталинской и Ленинской премий, доктором технических наук, профессором. Когда он покидал секцию, я продолжал вести заседания, стараясь не подвести руководителя.
В вышеуказанной статье впервые рассматривался синтез облучателя с различным распределением поля в его раскрыве с выносом из фокуса параболического зеркала на основе использования на первом этапе метода рассмотрения антенны на прием для определения местоположения и ориентации облучателя в пространстве в зависимости от угла падения плоской волны на зеркало, а затем на передачу для определения оптимальных размеров облучателя при различных распределениях поля в раскрыве облучателя. Чувствуете - такое запоминается на всю жизнь!
В 1984 году я окончил специальный факультет Московского инженерно-физического института по специальности «Микропроцессорные системы». В 1989 году Высшей аттестационной комиссией при Совете Министров СССР мне было присвоено ученое звание старшего научного сотрудника по специальности « Элементы и устройства вычислительной техники и систем управления». В дальнейшем я работал по новым темам по разработке информационных и управляющих систем . На этом этапе своей деятельности хочется отметить творческую и плодотворную работу ведущего инженера Сумленного С.С. и других сотрудников моего сектора.
В 1996 и 1999 годах у меня появились прекрасные внучки, а в 2010 году родился внук. Так что, мне было чем заняться и в 1999 году по достижению 60-и лет и при непростой сложившейся обстановке в институте я вышел на пенсию."
Максим ГОРЛОВ, 2013