К 100-летию со дня рождения...

  ...первопроходца отечественного джаза Олега Леонидовича ЛУНДСТРЕМА!

   

К 100-летию со дня рождения О.Л.Лундстрема

Биографическое эссе 

Олег Лундстрем родился в 02 апреля 1916 года в городе Чите в семье преподавателя гимназии. В 1921 году его отца пригласили работать на КВЖД в Харбин (Китай), куда он и переехал с семьей. В 1932 году будущий джазмен поступил сразу в политехнический институт и в музыкальный техникум. В 1935 году мир увлёкся джазом. Сначала Олег Лундстрем на новую музыку внимания не обратил, но однажды, в очередной раз подбирая пластинки для молодежной вечеринки, он наткнулся на пьесу, которую исполнял знаменитый в США и Европе оркестр Дюка Эллингтона. Джаз произвёл сильное впечатление на Олега и на его друзей-музыкантов, также как и он приехавших из России. Они начали исполнять эту музыку на танцах. Олег Лундстрем по слуху с пластинок воспроизводил аранжировки. Молодые музыканты решили организовать свой джазовый оркестр и на должность руководителя выбрали Олега Лундстрема. В его состав вошло 9 музыкантов, считая руководителя. Через год оркестр завоевал в Харбине большую популярность. В 1936 г. музыканты переехали в Шанхай, где также имели большой успех. После войны музыкантов стало 19, т.е. сложился полный биг-бэнд. Сначала в репертуар оркестра входили зарубежные композиции, но со временем руководитель стал делать джазовые аранжировки к русским песням. Первое произведение, которое он написал, называется «Интерлюдия». Музыка Олега Лундстрема была основана на интонациях С. Рахманинова. Следующим написанным им произведением стала пьеса «Миражи».

 

В 1947 году все музыканты оркестра вместе с семьями возвращаются в Советский Союз. Выбран был город Казань по причине наличия в нём консерватории. В 1953 г. Олег Лундстрем завершил свое обучение композиции и дирижированию в Казанской консерватории. Музыканты ждали, что их коллектив сделают государственным джазовым оркестром Татарской АССР. Но этого не случилось - Центральный комитет КПСС объявил, что советскому народу джаз не нужен. Музыкантов распределили по разным оркестрам города. Сам Олег Лундстрем получил должность скрипача в театре оперы и балета. Художественный руководитель филармонии организовывал время от времени джазовые концерты. Это давало оркестру О.Лундстрема шанс не распасться окончательно. В программу концертов входили советские и татарские песни. Олег Леонидович делал к ним джазовые аранжировки. В 1956 году коллектив стал официально концертным эстрадным оркестром под управлением О.Лундстрема. Здесь в разное время работали такие музыканты и вокалисты, как А.Пугачева, Г.Гаранян, И.Отиева, В.Ободзинский, И.Понаровская и многие другие известные исполнители. В 1984 году Олег Леонидович получил звание Народного артиста России, а в 1993 г. был удостоен степени доктора наук в академии Сан-Марино. Скончался выдающийся джазмен в 2005 году на даче в Подмосковье. 

 

Мой кумир и старший товарищ Олег Лундстрем

 

В почтительные годы мы особенно ценим воспоминания, которые в свое время, как удар, встряхнули тебя, но затем текущая жизнь повлекла по своим дорогам дальше. Теперь появилось время мысленно вернуться к некоторым событиям и вдруг начинают высвечиваться совершенно новые стороны прошлого...

 

 

 

В 1999 году - год 100-летия звезды джаза начала ХХ века Дюка Элингтона (Эдуарда Кеннеди Элингтона) - Олег Леонидович подарил мне запись ""Каравана" Дюка, сделанную, по-моему, на концерте в Стокгольме, и еще пленку с исполнением "Каравана" мировыми звездами джаза: Pave Grusin, Eddy Ljniss, Arturo Sandoval, New York Voices, Ferguson, Big Bop Nouvean, Harry Galdson, Lamber Hendrias P.Ross, Iames Carter.

 

В степи, в начале 60-х, у меня получился черновой набросок "Русского каравана", начинавшегося строкой "Человек идет по степи, нет конца у дороги...". Это, по моему представлению, рождался гимн русским первопроходцам - в технике, в науке, в походах - таким как Федор Конюхов с его кругосветкой, как красноармеец Сухов из любимого космонавтами фильма "Белое солнце пустыни", как Григорий Васильевич Кисунько с легендарным коллективом конструкторов-разработчиков и офицеров-испытателей Балхашского полигона, наконец, как мой друг капитан Владимир Бочаров, ежедневно шагавший мимо моих окон на свою станцию передачи данных (объект 119) в жгучий мороз и летний зной, в колючую вьюгу или в пыльную бурю в Голодной степи (Бетпак Дала). "Русский караван" - это русская душа в трудах и преодолениях всего, противостоящего России. Вот так - без пафоса и громких слов.

 

 

 

Авторы "Русского каравана" и "Каравана" - найдите три отличия!

 

Эстрадный квартет, приехавший с шефским концертом в глухомань заброшенного гарнизона, услышав «Русский караван» в любительском исполнение под гитару, пришел в восторг! Через некоторое время эта вещь прозвучала уже в офицерском клубе и была тепло принята слушателями. Наверное, подсознательно я помнил о "Караване" Дюка, но там у него было много восточной экзотики, а здесь - воля к жизни в забытом Богом уголке земли...

Предлагаю перейти по указанной ссылке и (после небольшого ожидания на загрузку) выбрать из списка и прослушать "Человек идет по степи" (Е.Жадейко)

https://my.mail.ru/mail/sbolsh/music/media
 

Я носил его в своем сердце около сорока лет в двух куплетах, сочиненных в степи, и вот накануне 100-летия Дюка мне захотелось поприветствовать его обновленной редакцией "Русского каравана" - я записал еще два куплета, созвучных "Каравану" звезды джаза, сделал музыкальную окантовку из "Каравана" Дюка, после чего следовала уже оригинальная мелодия "Русского каравана". Мне захотелось показать это Олегу Лундстрему, большому почитателю Элингтона, о чем я узнал из очерка "О вещем Олеге", опубликованного в "Московском комсомольце". Я послал автору очерка подобие анонса о "Русском караване", а она переслала его О.Лундстрему. Мы познакомились, и я показал ему пленку с тремя вещами: "Русский караван", "Маленький город" и "Хемингуэй". Мой незамысловатый ход был весьма наивным: думалось, что вот сейчас все дружно закричат: "Боже! Наконец-то! Вот "Русский караван"! Он будет чудесно аранжирован, а когда "джазовая молния"  (вокальный квартет + оркестр) его исполнит, Америка станет на дыбы!". Так я чувствовал эту вещь, так глубоко я ее понимал и высоко ценил, так она звенела в каждой клеточке моего мозга и безоговорочно держала в своей власти.

 

Олег Леонидович при первой встрече-знакомстве отнесся к моей затее с некоторой настороженностью - и это понятно: считай, «самозванец», а претензии на уровне Дюка, которому еще и названием вызов брошен - "Русский караван"! Для лучшего понимания русской души и характера нужны не просто слова, но музыка слов и образность музыки, их соединение, взбивающее волну чувств до неба! Подобно тому, когда исполняется Есенин, он растапливает душу мелодией слов, чистым родником звука, и этот напиток требует и требует повторения в памяти. Он чужд забвению. По определению.

 

В первое прослушивание О.Лундстрем был слегка взволнован, но немногословен и никаких обещаний и авансов на исполнение моих сочинений не выдал. Но мелодию и нерв "Русского каравана" с его гармонией и корреляцией с энергичным ритмом "Каравана" Дюка и в то же время его русскую генетику нельзя было не заметить. Он заметил, но об этом чуть позже.

 

На моем рабочем столе "Программа оркестра под управлением Олега Лундстрема" Свердловской Государственной филармонии, 1958 год. Я, молодой лейтенант, с восторгом слушал этот концерт: как сейчас помню, ноктюрны Кара Караева, "Ночь в лесу" А.Броневицкой, солистов оркестра "Мираж" А.Беседина и Г.Казакова,  и др. Шикарный по тем временам концерт, в нем все было в превосходных тонах: и репертуар, и качество звукообразования, и чистота звучания, и культура исполнения, и, что очень важно, соответствующее настроение зала. Знаменитый "первый импульс" маэстро вбрасывает в зал - и зал замирает завороженный. Действо захватывает и держит в напряжение до конца. В сером осеннем городе, где много неразрешенных проблем, каждодневных забот и пронизывающего холода, этот яркий, контрастно красивый и артистичный вечер, словно солнышко, согрел душу!

 

 

 

Оркестр Олега Лундстрема под управлением маэстро

 

На долгие годы запомнилась эта первая встреча с Олегом Лундстремом и его волшебным оркестром. Говорили: «Это люди из Шанхая, а музыка – Запад…». Не правда ли, интересное сочетание!

 

Помню, в первый наш набор учебы в Киеве в Высшем инженерном радиотехническом училище проучились в званиях младший лейтенант и носили "золотые" погоны. Как-то в ресторане "Театральный" розовощекие ребята с одной звездочкой на погонах встретились с А.Вертинским - Александр Николаевич, когда в знак признательности его заслуг подарили ему розу, страшно расчувствовался, на его глаза навернулись слезы, и он воскликнул: «Боже мой! Прошло 30 лет, когда такие же русские офицеры покидали Россию, казалось, это конец! А вот сейчас я вижу ваши чудесные лица, глаза - доброта, ум и достоинство - как мне приятно видеть вас, тем более, что вы помните меня и мои песни!». Он исполнил несколько песен из своего репертуара - публика "бисировала"! Про эту встречу с одобрением и чувством нескрываемой зависти говорило все училище - это был добрый знак возрождения уважительного отношения к своему прошлому.

 

Вот так и теперь, концерт О.Лундстрема перед предстоящей отправкой в пустыню Бетпак-Дала стал добрым знаком, вдохновением и настроем на суровую, но столь необходимую службу Отечеству.

 

Сорок семь лет спустя, в мае 2005 года, я подарил Олегу Леонидовичу копию той программы его концерта в Свердловске - он с удовольствием внимательно ее рассматривал, морщинки на его лице разбежались в улыбке, а на оригинале программы он написал: "Дисциплина, это все!!! Так держать!". Он всю жизнь и во всем строго придерживался концепции продуманной организации и дисциплины, терпеть не мог расхлябанности и праздности "шариковых" из "Собачьего сердца" Михаила Булгакова.

 

 

 

Мне периодически удавалось слушать музыку из репертуара О.Лундстрема и самое большое впечатление осталось от "Каравана" Дюка. Поэтому, когда сорок лет спустя после того концерта я увидел маэстро воочию, поговорил с ним, окунулся и ощутил принятые в музыкальной среде принципы общения, я понял, какой это титанический труд организовать, обучить и, главное, сохранить высокое качество музыки среди этих индивидуалистов, весьма талантливых и столь же капризных личностей. Какой мудрой концепцией, включающей элементы работы, по его выражению, с «хищниками - тиграми, медведями, леопардами», надо было обладать, чтобы удерживать эту сложную среду в «нагретом» состоянии, в температурном режиме, способствующем максимальной отдаче качественного музыкального и художественного волшебства!

 

Мощь натуры О.Лундстрема, признанного лидера джаза, была на виду, его профессионализм - налицо, а вот то, что Олег Леонидович столь глубокий человек, свободный от плена своей славы, абсолютно без комплексов, необычно мыслящий, способный к обучению уже в почтенном возрасте, явилось для меня большим откровением. Человек, уважающий чужую индивидуальность, не поступая своей сутью и оригинальностью, человек романтического склада, способный поверить, что за поворотом может быть другой мир, другая галактика - необыкновенная личность! Восточная мудрость пустила в нем глубокие корни, и в наше время оставаться спокойным и рассудительным среди информационных бурь, быть осмотрительным и благожелательным - сплав исключительно редкий.

 

По мере продолжения общения и углубления нашего знакомства Олег Леонидович все более удивлял меня. Он рассказывал о Д.Шостаковиче и Л.Утесове, о Дюке Элингтоне и других крупных лидерах джазового Королевства, об А.Ободзинском и А.Беседине, об И.Понаровской и И.Отиевой, о квартете "Москва-транзит". О конструкторе С.Королеве и Иосифе Сталине, о Георгии Жукове и академике В. Вернадском с его ноосферой, как высшей стадией развития биосферы. О ветеранах оркестра и писателе Василии Аксенове, о татарском джазе и пентатонике, о дирижировании оркестром в одном из провинциальных театров (исполнялась опера "Тоска"), когда внезапно пришлось заменить заболевшего дирижера. Говорили о судьбах России и Украины, о дедах и прадедах, бабушках и прабабушках (среди последних у него оказалась родная сестра Тараса Григорьевича Шевченко), о "дворянине" Анатолии Тарновском, побывавшем в "Карлаге", но идущем по жизни с высоко поднятой головой. О Николае Котякове и Грависе Александре Яновиче (Иванович), о просьбе американских джазовых ветеранов стать президентом их ветеранской организации. О русском Космосе, о его встрече с президентами Америки и России - пределов или границ его интересам и знаниям, к моему восторгу, не ощущалось!

 

 

 

Олег Леонидович получил в подарок книгу моего доброго товарища Н.Остапенко «Письма к сыну и немного о ПРО», в которой описаны работы конструкторов Г.Кисунько, С.Королева, А.Расплетина, П.Сухого и др., где есть несколько страниц, посвященных и автору этих строк. В дальнейшем приятно было видеть, что Олег Леонидович очень дорожил этой книгой, т.к. он разглядел в ней труд, талант и безусловную пользу для страны людей из далекой от него космической сферы деятельности и старался (небезуспешно!) выстроить параллели с музыкальной жизнью, где также высоко ценятся труд, талант, продуманная организация и удача.

 

 

 

В гостях у маэстро Е.Жадейко и Н.Остапенко

 

Пришлось побывать и на последних репетициях оркестра, когда силы маэстро уже слабели, энергичность руководства, управления и безусловность исполнения всех его требований были уже не те... Это была трагедия, когда говорилось много слов, а «полезные сигналы зашумлялись» демагогией, невыполнением, откровенными усмешками. Все это, к большому сожалению, напоминало последнюю часть пьесы Вильяма Шекспира "Король Лир"…

 

Мне для общения с Олегом Леонидовичем досталась самая зрелая часть его творчества в музыке и последний этап его жизни, связанный с философско-созерцательным осмысливанием ее итогов. Мы подружились. Естественно, я глубоко уважал Олега Леонидовича за то, что он сделал для России, ее культуры, отечественного джаза, но это доброжелательное уважение никогда не перерастало в какое-либо панибратство - обращение исключительно на "Вы", внимание и предупредительность. Олег Леонидович, добрая и интеллигентная душа, не раз задавал вопрос, может ли он называть меня "другом" – признаюсь, это было очень приятно! Вот так, наверное, и он чувствовал себя, общаясь с Д.Шостаковичем, когда вызвался быть его экскурсоводом и гидом по Казани.

 

 

 

Общение друзей или добрых знакомых…

 

Олег Леонидович, если бы сегодня состоялась «невозможная возможность» нашей встречи и Вы бы снова задали этот вопрос, я бы ответил, что для меня была бы огромная честь откликнуться и быть Вашим другом, но я рад был и тому, что судьба подарила мне 5-6 лет этого состоявшегося общения с Вами в дружеском, чисто человеческом, искреннем ключе и я чувствовал себя Вашим добрым знакомым, с Вашего позволения. Спасибо за все - за доброту ко мне, за радушие, за неподдельный интерес к моим делам и мыслям, за бокал виноградного вина или серебряную рюмочку душистого коньяка, за фасолевый суп, за завораживающий огонь в камине и чай с долькой лимона среди мечущихся теней, порожденных всполохами каминного пламени... Даже то, что прежней хозяйкой Вашей дачи значилась Изабелла Юрьева, наполняло горницу доброй аурой великолепных людей.

 

 

 

На даче в Валентиновке

 

Я с большим удовольствием и интересом познакомился с Вашими друзьями А.Тарновским и А.Грависом, их взвешенными оценками и спокойными рассуждениями, частыми сравнениями с прежними временами.

 

Наше знакомство развивалось постепенно. Как-то, под новый год в Государственном театре Российской Армии проходил фестиваль военных Биг-Бэндов, соревновались джазовые коллективы. По мере представления ведущим именитых гостей фестиваля в зале раздавались сдержанные аплодисменты, и так было до объявления «Олег Лундстрем!» - зал, без преувеличения, взорвался аплодисментами, все встали, возникли овации! Когда мне удалось подойти к маэстро, чтобы засвидетельствовать свое почтение, присутствующий в зале фотокорреспондент зафиксировал этот момент – фото (см. ниже) получилось почти любительское, но для меня очень дорогое.

 

 

 

Со временем у нас установились уже дружеские отношения и я имел честь стать приглашаемым на дни рождения Олега Леонидовича, отмечаемые в начале апреля. В один из таких дней, набравшись смелости, я попросил его прослушать мои сочинения, написанные в разные годы за 40 лет службы в армии, проходившей последовательно в Украине, Казахстане и России - Олег Леонидович внимательно прослушал магнитную пленку (порядка 12 вещей разного калибра), затем прослушал еще раз с подошедшим Грависом А.И. и вынес приговор о том, что 3-4 вещи можно попробовать сделать с оркестром, нужна аранжировка - я был на седьмом небе! Скажу сразу, этого не случилось, но об этом ниже.

 

Однажды, а это было на 85-летии Олега Леонидовича, две прекрасные исполнительницы и джазовые княжны, две Ирины - Понаровская и Отиева - каждая по-своему приветствовали маэстро. В этом тоже было соперничество и, в каком-то смысле, подача своей индивидуальности. Две звезды, обе солистки знаменитого оркестра. Ирина Понаровская, эффектная и стройная, в превосходной широкополой шляпе, шла по сцене, осыпая ее "цветами слов поздравления" и бросая чудесные розы, как бы к ногам маэстро. Очень эффектно! Что же сделала Ирина Отиева? Она величаво прошла на середину сцены и... опустилась перед маэстро на колени - это было эмоционально, элегантно и чрезвычайно трогательно! Жест королевы... Уже позже, при чествовании юбиляра в ресторане, я с удовольствием слушал лучшие вещи знаменитого оркестра, солирование на саксофоне Георгия Гараняна (из "Черного Орфея"), выступление солистки вокального квартета Арминэ Саркисян, исполнившей несколько вещей из чудесной армянской музыки... На память пришли слова М.Глинки о том, что музыка, мелодии - это от Бога, мы только их записываем.

 

                                                   Маэстро с Ириной Панаровской и Ириной Отиевой

 

Разговоры с Олегом Леонидовичем о восточном укладе жизни, аромате вековых глубин Азии возникали каждый раз неожиданно и без тени нарочитости: упражнения из тибетской медицины, массаж «энергетических точек» как при иглоукалывании, система дыхания, медитация, продукты космической медицины... Домработница, дочь Азии, проживавшая с ним со времен Харбина, внушала Олегу Леонидовичу простое правило, которому он, в следствии его обманчивой простоты, не сразу подчинился: "Ты не мешай природе и поступай по своему сердцу...". Со временем оно было понято и принято, но на это ушли многие лета... В свои 89 лет Олег Леонидович рассказывает: «… в 60 я понял цель жизни – это сама жизнь! Смысл бытия в том, что тебе дано, как говорят китайцы, «вечностью», а европейцы – «Богом». Мне ближе «вечность»…».

 

"В последнее время - слова Олега Леонидовича - мне часто видится сон: мой отец, согбенный болезнью позвоночника, неожиданно выпрямился и стал абсолютно здоровым, как в молодости! Долго обдумывал, к чему бы этот сон, и неожиданно понял - это наказ от отца: живи, сын, праведно, разогнувшись!"

 

Приезжала негритянская певица Дебора Браун - Олег Лундстрем высоко ценил ее талант, говорил о ней только в превосходных тонах. Мне довелось слушать ее - поет весьма профессионально, но хороших профессионалов много! Что-то в ее исполнении было неуловимо особенное, человеческое, удивительный талант вокальной импровизации - диапазон от оперной партии до джазового вокала.

 

Олег Леонидович много времени проводил в гастрольных поездках, при этом его коронным блюдом были русские пельмени в бульоне: сначала "на первое" съедался бульон с хлебом, затем "на второе" - собственно пельмени. Он мне не раз демонстрировал солидность такого блюда, быстроту его приготовления собственными силами и капитальную незаменимость в ходе доброй беседы под «коньячный» тост «Будем здоровы!».

 

Он всегда был рад детям племянника («…сам я волею судьбы остался бездетным..») - они со своими выдумками, находками и "наступательными" операциями органично вписывались в веселую домашнюю или дачную обстановку. Я обучил Машу и Варю "щелкать" фотоаппаратом и они оказались очень увлеченными фотографами: вспышки блистали, как петарды в новогоднюю ночь. Олег Леонидович невозмутимо улыбался, и атмосфера детской игры и фантазии постепенно увлекла всех присутствующих в доме взрослых.

 

Музыка живет в семье племянника Олега Леонидовича - Леонида Игоревича Лундстрема - блестящего скрипача, его супруги Марии Михайловны Воскресенской, окончившей Московскую консерваторию по классу фортепиано, и их музыкально одаренных детей (старшего сына Петра и четырех его сестер). Интересно вспомнить, что их дедушка - Игорь Леонидович Лундстрем - играл в оркестре Олега Леонидовича на саксофоне. Он же, в свое время, в Китае во время гастролей А.Н. Вертинского аккомпанировал последнему, в том числе при исполнении знаменитой настольгической вещи "Чужие города" в аранжировке О.Лундстрема.

 

В Олеге Леонидовиче одновременно уживалось многообразие натур и интересов: в нем профессиональный джазмен легко уступал место философу, философ - историку, историк - судье, судья - сатирику, сатирик - гиду по Казани, гид - путеобходчику и т.д. до бесконечности «возможных траекторий полета» мысли и фантазии маэстро. Иногда казалось, что он вообще не имеет к джазу никакого отношения - столь увлеченно и с таким знанием дела уходил он совершенно в иную область приложения сил человеческих.

 

И вот я, смущаясь и волнуясь, притащил ему пленку со своими произведениями, сочиненными в разные годы, да еще с разными редакциями. Слушали они вдвоем (не считая меня) с А.Грависом - два легендарных музыканта слушали сочинения, пусть и достаточно смелого до наглости, но любителя! Вот возьмут веник и щетку и начнут выметать плоды моего творчества до самой калитки, приговаривая: «Не сочиняй и не выдумывай, выступал с эстрады и выступай, там тебе и место! Ишь, какой прыткий - посмотри, кого ты заставил себя слушать!» - билось у меня в голове. Иногда я замирал, стараясь по их реакции понять, каков будет «приговор». Но, поскольку во время прослушивания они сохраняли спокойствие и внимание, я понял, что «полного разгрома», видимо, не будет. Когда же Александр Иванович (Янович) стал «дирижировать» в такт музыке носком ботинка, я, окончательно успокоившись, почувствовал даже некое одобрение и поддержку. Прозвучал заключительный аккорд моей последней "нетленки" - по прошествии десятка показавшихся мне вечностью секунд Олег Леонидович подытожил: "Три-четыре вещи можно аранжировать, некоторые "плосковаты", но главное - это индивидуальный фольклор, из которого, собственно, и делается Все!". Я сдержанно благодарил и... ликовал в душе! Позже Олег Леонидович сделал схемы для гитары (под меня) по "Русскому каравану", пытался поговорить с кем-то из худсовета - окончились эти разговоры обещаниями, оказавшимися на поверку пустыми.

 

В связи с появлением столь профессионального одобрения "Русского каравана" мы сфотографировались с Олегом Леонидовичем, и он сделал на фотографии надпись: «Караванщику»… Продолжайте любить музыку, и она всегда Вам поможет!!!». Большое спасибо, Олег Леонидович, по жизни я всегда старался следовать этому завету, эта Ваша поддержка стала для меня очень важна! Олег Леонидович собирался через творческих личностей из оркестра организовать запись «Русского каравана» и передать ее мне для Приозерска - как он говорил, «Столице испытательного полигона на память». Но... связь оборвалась.

 

 

 

Олег Леонидович с неизменным почитанием всегда говорил о своей супруге Галине Алексеевне, актрисе Казанского драматического театра: «…она ради меня пожертвовала профессией – а для актрисы это нелегко. Когда мы переехали в Москву, она стала моим добрым гением и ограждала от ненужных контактов и конфликтов, создавала все условия для нормального творчества». С ней Олег Леонидович прожил более сорока лет. Она являлась, по его словам, «кавалером высшей награды - Ордена Душевной Памяти!». Ее можно было сравнить с исключительно стойким оловянным солдатиком, попавшим даже не в полымя, а в чрезвычайно агрессивную среду: супруг - джазовый лидер страны, руководитель знаменитого оркестра, который по определению должен развлекать и радовать публику, в том числе ее лучшую половину, который обязан сотворить праздник в душах людей, а стало быть, овации, признания, поклонницы, застолья... В этой "агрессивной среде" ей было необходимо холить и лелеять, лечить и кормить, одевать и сдувать пылинки со своего Олега, оставаясь при этом обаятельной и привлекательной подругой и женой маэстро. Это одна из удивительных сторон высоких человеческих качеств и трогательных отношений!

 

Как я уже рассказывал, мы часто говорили с Олегом Леонидовичем о Д.Шостаковиче, Л.Утесове, Дунаевском... У некоторых джазовых гитаристов в то время в фаворе был Джордж И.Гершвин. Пока моя энциклопедия о джазе «тощевата» и знания не богаты, приходится полагаться главным образом на свой вкус, интуицию и впечатления, вынесенные из этих бесед с маэстро. Даже когда на страницах изданий, так называемой, "желтой прессы" появляются какие-либо "пикантные подробности" из жизни больших артистов, я брезгливо откладываю их в сторону. Я не сторонник таких слухов и пересудов - стараюсь, собрав из внушающих доверие источников максимум информации, составить о каждом свое представление.

 

Исаак Дунаевский, по-моему, солнечный человек, очень живой и яркий, темперамента необыкновенного. Олег Леонидович глубоко почитал творчество И.Дунаевского, делал аранжировки его вещей и включал их в репертуар своего оркестра. Леонид Утесов - это совсем иной джаз, джаз с привкусом Одессы, что уже само по себе "сочный" джаз! Когда вглядываешься в эту мощную натуру с прекрасной человеческой душой, невольно восхищаешься, какие богатые портретные краски были использованы Создателем! Что касается Д.Шостаковича, то это музыкальный гуру - истинная интеллигентность, благородная человеческая природа, масштабность личности, искренность и неподдельное внимание к окружающим. По рассказам Олега Леонидовича, исполнявшего роль гида в прогулках Д.Шостаковича по столице Татарстана, мэтр неоднократно задавал ему один и тот же вопрос: "Я Вас не сильно утомил?".

 

Собственный же стиль жизни и работы Олега Леонидовича, основанный на большой порядочности творческой натуры, можно определить, как уникальная способность ставить и решать любые задачи, любить свою страну и желать сделать для нее что-то превосходное (отечественный джаз, помощь деньгами стране, в которой пропал его отец и долгие годы правили отнюдь не законы), мудрость и искренность, стойкость и оптимизм. Борьба за соблюдение хорошо продуманной дисциплины в оркестре, обида на снобизм бюрократии (вместо заявленного «Оркестр О.Лундстрема» принимается решение «Оркестр под управлением О.Лудстрема» - мол, мы ему разрешим «поуправлять», а там посмотрим). Международное признание: ему предлагали стать не только президентом организации ветеранов американских джазистов, но и возглавить ветеранов джаза всего Западного полушария. Гостеприимность и трудная многолетняя борьба за уходящее здоровье... Таким был, есть и останется в моей памяти глубокоуважаемый Олег Леонидович Лундстрем…

 

 

 

Предлагаю перейти по указанной ссылке и (после небольшого ожидания на загрузку) выбрать из списка и прослушать мой "Тост за Олега Лундстрема"

https://my.mail.ru/mail/sbolsh/music/media

В завершение этого эссе, посвященного 100-летию со дня рождения Олега Лундстрема, считаю своим долгом выразить искреннюю благодарность за помощь в его редактировании и музыкальном оформлении моим давнишним "юным" друзьям по Приозерску (когда я уже служил офицером, они заканчивали среднюю школу им. С.Д.Дорохова) Леониду Соколовскому и Сергею Большакову.

Евгений ЖАДЕЙКО, Москва, 2016 г.