... Слава Богу, что был, есть и будет Полигон, и сегодня решающий задачи по поддержанию высокой обороноспособности нашего Отечества!
Уважаемая редакция! Я внимательно и с интересом прочитал статью С.Б. Большакова «65 лет Испытательному полигону «Сары-Шаган». Действительно, это весьма обширный и содержательный материал, тем более что он основан на солидной монографии «Полигон противоракетной обороны Сары-Шаган», изданной большим коллективом прошедших полигон испытателей. Но, на мой взгляд, в статье упущен очень важный для понимания читателем исторический момент, предшествующий принятию решения о создании Юбиляра – Государственного научно-исследовательского испытательного полигона № 10 МО СССР. Что я имею в виду: в самом начале статьи описано появление ракетной техники вообще, в том числе баллистических ракет дальнего действия, способных нести ядерные заряды большой мощности, необходимость слежения за ними и отработки принципов ПРО вплоть до наведения противоракет, определения эффективности действия их боевых частей и выяснения других вопросов. Складывается впечатление, что всё это как будто выросло само собой. И вдруг: СМ СССР своим постановлением №170-101 от 3.02.1956г. обязал МО СССР разработать эскизный проект полигона ПРО, которое тут же своей директивой назначила комиссию во главе с генералом артиллерии Ниловским С.Ф., бывшим до этого начальником полигона «Капустин Яр», для выбора места строительства этого полигона, которая и выбрала для него область западнее озера Балхаш в пределах центрально-восточной части пустыни Бет-Пак-Дала. А затем перечислены: Приказ МО СССР, директива ГШ ВС СССР о формировании ГНИИП ПВО №10 (в/ч-03080) и приказ МО СССР№00149 от 30.12.1961г. о назначении 30 июля годовым праздником ГНИИП ПВО №10 (в/ч-03080). Считаю необходимым для лучшего понимания исторических событий послевоенных лет середины ХХ века напомнить читателю о письме семи Маршалов СССР и родов войск в ЦК КПСС о поручении министерствам разработки средств борьбы против межконтинентальных баллистических ракет, заседании НТС 3-его ГУ СМ СССР под председательством С.М. Владимирского, бывшего первого помощника Л.П. Берии, приглашении на него кроме членов НТС руководителей ведущих отраслей промышленности, крупных руководителей МО СССР, учёных и конструкторов, в том числе и Григория Васильевича Кисунько (бывшего к тому времени начальником сектора по разработке СВЧ-устройств, научным руководителем отдела, руководителем комплекса лабораторий по разработке радиотехнических устройств, заместителем технического руководителя испытаний станции наведения ЗРК С-25, руководителем группы разработки ЗРК С-75 и заместителем технического руководителя по испытаниям радиолокационной станции Б-200). Протокол заседания НТС 3-его ГУ СМ СССР по указанию его Председателя А.Н. Щукина вели Н.К. Остапенко и его помощник Горохов.
Первым на этом заседании выступил член-корреспондент АН СССР А.Л. Минц. На вопрос о научном существе вопроса борьбы против баллистических ракет он ответил: «Обращение не имеет под собой никакого научного основания. Это такая же глупость как стрельба снарядом по снаряду. Предложение маршалов реализовано быть не может. Так и нужно ответить на это безграмотное предложение военных фантазёров. Работа по реализации предложения бесперспективна и будет отвлекать НИИ от выполнения ими важных плановых государственных работ. Нам ни в коем случае нельзя поддаваться на предложение военных». А.А. Расплетин громко выступил с места: «Неимоверная чушь предлагается маршалами для нас. Это просто неразрешимые ребусы только».
После бурного обсуждения повторно выступил Председатель НТС 3-его ГУ СМ СССР А.Н. Щукин: «Не исключено, что вопрос сам по себе заглохнет. В крайнем случае мы выиграем время, чтобы подготовить более аргументированный доклад». В этом месте выступления А.Н. Щукина, буквально взорвавшись, взял слово Г.В. Кисунько: «Не могу согласиться, что вопрос заглохнет. Скорее наоборот. И поставлен он правильно и своевременно, без подвоха. Военные будут увереннее принимать на вооружение С-25, зная, что мы не останавливаемся на противовоздушной обороне. А разве не смыкается задача противосамолётной обороны с задачей борьбы против баллистических ракет с дальностью до ста километров, траектории которых проходят в атмосфере? А задача отражения крылатых ракет-снарядов? Я считаю, что надо приступать к комплексной научной проработке проблемы с задействованием всей кооперации разработчиков, сложившейся при создании Системы «С-25». После выступления Г.В. Кисунько взял слово Главный инженер и и. о. директора КБ-1 Ф.В. Лукин: «Работы по ПРО надо начинать как можно скорее. Какой будет результат, сейчас сказать трудно. Но никакого риска здесь нет: не получится ПРО – получится хорошая техническая база для более совершенных противо самолётных систем». Завершая заседание НТС С.М. Владимирский, сказал: «Необходимо начинать предварительные исследования по проблемам ПРО в КБ-1 и РТИ АН СССР. Головной организацией целесообразно назначить КБ-1». На следующий день Ф.В. Лукин вызвал к себе Г.В. Кисунько и объявил ему своё решение по противоракетной обороне: «В этом вопросе мне ясно одно: работы по ПРО придётся вести Вашему 31-ому отделу. И Вы уже, наверное, подумали о том, как организовать это дело».
- Да есть у меня некоторые мысли и прикидки принципиальной возможности радиолокационного обнаружения, автоматического сопровождения и уничтожения головных частей баллистических ракет. Ракета летит со скоростью до 7 км в секунду. Ни один оператор не способен осуществить управлением всеми процессами от обнаружения до перехвата и уничтожения её головной части. Весь процесс должен управляться автоматически с помощью сверхбыстродействующих ЭВМ и в режиме реального времени. Необходимо увеличение мощности излучения радиолокационных станций более чем в 20 раз, создание крупно зеркальных антенн с диаметром зеркала до 20 м и приёмных устройств с чувствительностью не хуже 10-13 Вт. Все перечисленные параметры достижимы при современном уровне отечественной техники.
Дело в том, что к Г.В. Кисунько поступали материалы ГРУ ГШ о работах в США по этой тематике и он, зная заранее сущность вопроса, поднятого на заседании НТС 3-его ГУ СМ СССР , был принципиально готов ответить на него своими предложениями. Можно даже сказать, что сам факт этого заседания поднял Г.В. Кисунько на общегосударственный уровень. Можно сказать, как говорят сейчас: «Звёзды сошлись!».
В последующем Д.Ф. Устинов, став Министром оборонной промышленности, не выпускал из сферы своего внимания работы по ПРО. По его указанию в КБ-1 было создано СКБ-30 для работ по ПРО во главе с начальником и главным конструктором Г.В. Кисунько и для его размещения начато строительство в Москве нового корпуса на пересечении Ленинградского и Волоколамского шоссе, которое ныне занимает Концерн ВКО «Алмаз - Антей». И к январю 1956 года Г.В. Кисунько подготовил проект Постановления ЦК КПСС и СМ СССР о работах по ПРО с пояснительной запиской, альбомом схем и фотографий. В целях подготовки заседания Президиума ЦК КПСС Г.В. Кисунько по совету Д.Ф. Устинова был сделан доклад Министру обороны Маршалу Советского союза Г.К. Жукову, на основании которого Г.К. Жуков и Д.Ф. Устинов подписали докладную записку в ЦК КПСС. Заседание Президиума ЦК КПСС состоялось 3 февраля 1956 года. На нём Г.В. Кисунько сделал обстоятельный доклад, который был воспринят с большим интересом. Он даже несколько увлёкся и занял более время, чем было намечено. На этом заседании было принято короткое принципиальное постановление с одобрением предложения обеих министерств: обороны и оборонной промышленности. Расширенное постановление СМ СССР вышло 17 августа 1956 года. Согласно предложению Г.В. Кисунько в целях создания системы противоракетной обороны в него было включено строительство экспериментального испытательного полигона, на котором должны быть отработаны все технические решения и проведены все необходимые испытания в интересах создания боевой системы ПРО для защиты Москвы, Московского промышленного района и других важных общественно-политических и промышленных центров СССР. В Постановлении ЦК КПСС и СМ СССР полигону был присвоен шифр «Полигон «А», а экспериментальному комплексу ПРО «Система «А». Главным конструктором «Системы «А» Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР №107-101 от 03.02.1956 года был назначен Григорий Васильевич Кисунько. Следует сказать, что ранее ещё во время его поездки вместе с Д.Ф. Устиновым на ракетный полигон «Капустин Яр» Маршал артиллерии М.И. Неделин спросил Г.В. Кисунько: «А как Вы думаете, где будет Ваш полигон?». «Насколько мне известно, это примерно в ста километрах от Аральска, в песках» - ответил Григорий Васильевич. Неделин: «Правильно, но пока будет создаваться Ваш комплекс, наши баллистические ракеты будут иметь бо'льшие дальности, и их точки падения будут перенесены вот сюда» и он указал на карте район западнее озера Балхаш. «Это очень суровый пустынный район, но главный жилгородок будет привязан к озеру Балхаш. В нём пресная, хотя и жестковатая, вода и городок будет блаженствовать, если можно применить это слово к пустыне». «Но нам ещё будут нужны отчуждённые территории для падения ступеней противоракет» - заметил Г.В. Кисунько «Ну, за этим дело не станет. Пустыню Бет-Пак-Дала бог, вернее шайтан, землей не обидел» - ответил М.И. Неделин. Комиссию по рекогносцировке и выбору мест дислокации объектов полигона и «Системы «А» возглавил генерал артиллерии С.Ф. Ниловский, бывший начальник полигона «Капустин Яр» с начала его создания. Г.В. Кисунько включил в её состав своего первого заместителя Е.П. Скулкина и Н.Д. Наследова с целью выбора конкретных мест для будущих радиолокаторов с минимальными углами закрытия особенно с западного направления.
Таким образом я бы оттенил мысль о том, что полигон был задуман и создавался под идеи и предложения первого Генерального конструктора отечественной ПРО Г.В. Кисунько.
В связи с изложенным выше содержанием полемики, возникшей на заседании НТС 3-го ГУ СМ СССР, предлагаю по-другому взглянуть на содержание последних строк стр.3 статьи - ни А.Л. Минц, ни А.А. Расплетин и многие другие, упомянутые в этих строках, никакого отношения к строительству «Полигона «А» не имели. Некоторые из них имели отношение к разворачиваемой в Подмосковье системе ПРО, но это уже к 65-летию «Полигона «А» имеет лишь косвенное отношение. Единственно кто из этого списка имеет непосредственное отношение к созданию «Полигона «А», так это Г.В. Кисунько. А он совершенно несправедливо упомянут самым последним. Поэтому, на мой взгляд, в целях большей исторической справедливости эту фразу из статьи целесообразно вовсе убрать. И это не умалит значимости и роли Г.В. Кисунько, так как о нём весомо и подробно было сказано ранее.
Что касается А Л. Минца, то необходимо заметить, что в то время когда в КБ-1 была начата проработка предложенной Г.В. Кисунько концепции ПРО, предусматривающей создание полигонного комплекса ПРО в качестве научного задела в интересах боевой системы ПРО, он (А.Л. Минц) пригласил к себе Г.В. Кисунько и начал разговор следующим образом:
- В КБ-1 вашей работе будет тесно. Но если Вы выделитесь из КБ-1, прихватив любую его половину, объединитесь с нашим НИИ, то мы сможем ворочать большими делами. К тому же я уже в годах, а Вы молоды и сначала будете фактически управлять всеми работами в НИИ, а затем и юридически займёте мое место в НИИ и в Академии наук.
Григорий Васильевич вежливо поблагодарил Александра Львовича за столь лестное для него предложение, но сказал, что он не может его принять, так как он в корне расходится с ним в принципиальных вопросах построения ПРО. На что Александр Львович ответил:
- Как строить мост – вдоль или поперек – потом разберёмся. Сейчас главное – застолбить проблему за нами.
— Это не в моём характере заняться расчленением такой уникальной организации, как КБ-1- ответил Г.В. Кисунько.
Выслушав этот отказ, А.Л. Минц помрачнел, глянул недобрым взглядом и сказал:
- В своё время Вы пожалеете, что сейчас меня не поняли. Нам была бы обеспечена поддержка со стороны Александра Николаевича Щукина и инстанций, при которых он состоит. Что касается уникальности, то наш НИИ не уступает Вашему КБ. А дальше поживём – увидим.
Они холодно простились и больше никогда к предмету этого разговора никогда не возвращались. Но как показало дальнейшее развитие событий, Александр Львович не упускал случая нанести ущерб интересам работ Г.В. Кисунько даже в ущерб общему делу. Незадолго до 4-ого марта 1961 года А.Л. Минц и А.А. Расплетин в период неудач в наведении и уничтожении боеголовок баллистических ракет подготовили проект Постановления СМ СССР о прекращении работ по тематике Г.В. Кисунько и сносе «Полигона «А», но реализовать это Постановление им не удалось, так как 4-ого марта наступил исторический день, когда впервые в мире был осуществлён перехват головной части баллистической ракеты, и во всех последующих пусках «Система «А» не допустила ни одного сбоя. Я с полным основанием склонен предполагать, что и ко всем конфликтам с руководством МРП приложил руку А.Л. Минц (Г.В. Кисунько «Секретная зона. Исповедь генерального конструктора», стр.298). А также к троекратному отрицательному голосованию при выборах Г.В. Кисунько в академики на общем собрании АН СССР, где у А.Л. Минца наверняка был свой собственный клан зависящих от него людей. В образовании таких группировок А.Л. Минц имел особый талант - он привлекал нужных ему или ищущих помощи людей весьма весомыми для них предложениями в расчёте на выгодную ему отдачу в будущем. И вместе с этим мог весьма чувствительно наказать их за их действия, если они могли быть поняты как действия против него. В частности, вполне понятно то, что никто из руководящего состава не согласился написать лично или со мной в соавторстве памятную статью в честь Г.В. Кисунько после его кончины. Их остановил страх наказания. Хоть А.Л. Минц и умер в 1977 году, но его страсть отомстить Г.В. Кисунько за неподчинение была жива среди членов оставшейся его клики. В свое время фактом по сути необоснованного отрицательного голосования при выборах Г.В. Кисунько на звание академика заинтересовался академик А.И. Берг, но довести до конца свой интерес и восстановить справедливость ему не удалось. Он вскоре скончался.
Раздел статьи «Испытания систем и комплексов ПРО и ПКО» написан достаточно подробно в отношении состава техники, но, к сожалению, что можно было бы ожидать для юбилея, безлико в отношении людей (лишь Г.В. Кисунько упомянут в скобках как Главный конструктор и отмечено, что Главнокомандующий Войсками ПВО Маршал Советского союза С.С. Бирюзов высоко оценил работу инженерно-технического состава полигона). Это же замечание относится и к последующим разделам статьи (даже то, что Г.В. Кисунько назначен Генеральным конструктором системы «А-35» не упомянуто, хотя то, что Б.В. Бункин стал Генеральным конструктором системы «Азов», приведено, но тоже скромно в скобках). Совершенно не упомянут Н.К. Остапенко, ставший Главным конструктором после увольнения Г.В. Кисунько, завершившим создание комплекса «Алдан» и, кстати, обеспечившим на международном уровне с помощью комплекса «Аргунь» подстраховку операции «Аполлон - Союз», слежение за обесточенной орбитальной станцией «Салют - 6», восстановление работоспособности станции «Салют-7» и после переноса её аппаратуры на станцию «Мир», точного определения времени и точки её встречи с водной поверхностью Тихого океана северо-восточнее Австралии.
Последний раздел назван «Испытания экспериментальных систем, основанных на новых физических принципах», но суть ни одного из этих принципов и эффективность их применения не раскрыты. Хотя, скорее всего, это и не являлось задачей статьи, посвященной юбилею полигона.
Отдавая дань своей основной специализации и направлению научно-технической деятельности, не могу обойти и то, что в статье практически ничего не сказано о системе радиорелейной связи и передачи данных разработки НИИ Связи МО под руководством В.Н. Сосунова и сверхскоростных ЭВМ академиков С.А. Лебедева и В.С. Бурцева, работающих в режиме реального времени, и по своим параметрам более чем на 10 лет опережавших достижения США в этой области.
В завершение хотелось бы с удовлетворением провозгласить: «Слава Богу, что был и есть такой полигон, что он функционирует до сих пор и... да, многая лета ему на будущее нашего Отечества»!
Член Совета РОО ветераны полигона ПРО,
доктор технических наук, профессор
/ Трошин/ 31 июля 2021г.