К 105-летию со дня рождения первого противоракетчика планеты Земля
Уважаемые ветераны полигона, пользователи и гости нашего сайта, 20 июля 2023 года исполняется 105 лет со дня рождения основоположника отечественной противоракетной обороны Григория Васильевича КИСУНЬКО – активного участника Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., Героя Социалистического Труда, Лауреата Ленинской премии, член-корреспондента АН СССР, доктора технических наук, генерал-лейтенанта. Настоящей статьей Е.В. Гаврилина «Незавидная, всем на зависть судьба» мы начинаем публиковать ваши воспоминания и другие материалы о Григории Васильевиче к его юбилею, 105-летию со дня рождения.
Автор статьи, пройдя путь от инженера-испытателя до главного инженера-заместителя командира части на 1-й площадке Балхашского полигона, затем поработав в цитадели военной науки 45 ЦНИИ МО, и наконец, более двадцати лет прослужив в Главном заказывающем управлении МО СССР (4 ГУ МО), от старшего инженера до начальника 5 Управления (заказчик вооружений РКО), был лично хорошо знаком с юбиляром и знает не понаслышке все трудности и перипетии, которые пришлось преодолеть и выдержать Григорию Васильевичу на пути создания первого экспериментального комплекса ПРО (система "А"), а затем первой боевой системы противоракетной обороны Москвы и Московского административно-промышленного региона (А-35). Евгений Васильевич Гаврилин - сам Лауреат государственной премии СССР, доктор технических наук, профессор, генерал-майор – около 40 лет отдал делу создания ракетно-космической обороны страны. Слово Евгению Васильевичу:
«В истории нашего государства было много славных страниц, когда удавалось осуществить крупные, эпохальные прорывы, которые потрясали мир своей значимостью и способностью изменить привычное течение событий, образ жизни континентов, а зачастую и большинства людей на планете.
К таким событиям середины ХХ века можно с полным основанием отнести создание ядерного оружия, появление межконтинентальных баллистических ракет, запуск первого ИСЗ, первый космический полет человека и первый его выход в открытый Космос. Достойное место в этом ряду занимают эпохальные достижения в области ракетно-космической обороны: первый неядерный перехват головной части баллистической ракеты, создание уникальных систем предупреждения о ракетном нападении, противоракетной обороны и контроля космического пространства, позволивших обеспечить реальный стратегический паритет и своим появлением на многие десятилетия отодвинуть опасность Третьей мировой (вероятнее всего, ядерной) войны.
К большому сожалению, конструкторов-первопроходцев середины ХХ века на свете уже не осталось, но их имена живут крепко в памяти народной, поскольку они увековечили себя через великие деяния и образцы уникальных систем ракетно-космической обороны…
Среди плеяды таковых мы с полным правом вспоминаем Григория Васильевича Кисунько - генерального конструктора первой системы противоракетной обороны, Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, член-корреспондента АН СССР, участника Великой Отечественной войны, генерал-лейтенанта...
Если сказать, что Григорий Васильевич был талантливым человеком, то это значит, ничего не сказать! Это был уникально талантливый человек. Талантливый во всем: как ученый, как конструктор, как поэт и исполнитель своих песен. Мне как-то довелось присутствовать на творческой встрече с писателем Николаем Горбачевым. Он, рассказывая о замысле новой книги о разработчиках противоракетных систем, в числе прочего, посетовал на то, что крайне сложно в художественном плане изобразить генерального конструктора этих систем. Примерно, так он это объяснял:
«Представьте генерального конструктора, высоченного ростом мужчину, красавца с украинскими чертами лица, который у пульта сложнейшей автоматизированной аппаратуры принимает решения, дает команды на пуск противоракеты. Ясно, перед вами крупнейший ученый, конструктор, решающий колоссальной ответственности задачу по обеспечению обороноспособности государства. Пуск проведен, Григорий Васильевич со товарищи возвращается в гостиницу, берет гитару и начинает петь. При этом слова и музыка его собственного сочинения. И какие слова! Стихи потрясающие. И как мне, художнику, создать образ этого человека?»
Думается, такая оценка известного писателя дорогого стоит. Кстати, книгу он все-таки написал и называется она «Битва» - название звучит весьма символично, поскольку отражает суть и дух развернувшихся в пятидесятых годах прошлого века работ по созданию системы противоракетной обороны.
Сегодня можно без тени сомнения утверждать, что путь создания и становления вооружения противоракетной обороны – это постоянное преодоление проблемы сложности. На системном уровне, на пути формирования исходных предпосылок и «добывания» исходной информации, в процессе проектирования средств, организации изготовления образцов вооружения, создания и ввода их в местах дислокации.
Вот как описывает это время легендарный Заказчик этих вооружений, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственной премии СССР Михаил Иванович Ненашев, который прошел весь этот путь совместно с Григорием Васильевичем Кисунько:
«Страна еще залечивала тяжелейшие раны от войны, а необходимо было новое напряжение всех сил. Одновременно разрабатывались опытные образцы ракет, радиолокаторов наведения, станций обнаружения и средств управления. Строились полигоны и создавались боевые средства, связываемые в систему обороны важнейших объектов. Технический риск, на который шли тогда конструкторы разных рангов, проектировщики и Заказчик, был огромен. Ведь все начиналось заново, от идеи, чертежа, проекта, технологической оснастки и изготовления опытных и одновременно запуска в серийное производство средств… Ведь изначальная ошибка, неточность, незнание могли многократно повториться в серии. Если поставить все в очередь, законный порядок, то создание большого числа объектов может затянуться на долгие годы. Вдумчивые, смелые и очень квалифицированные люди принимали такие решения и вели большие коллективы за собой, добиваясь исполнения. Многих из этих людей уже нет. Очень жаль, что дела эти практически не описаны и опыт такой работы исчезает. А ведь это был настоящий прорыв в новое…»
Вот этот неимоверный груз «прорыва в новое» взвалил на свои плечи молодой (ему не было в то время и сорока лет) красавец ученый, первый генеральный конструктор систем противоракетной обороны Григорий Васильевич Кисунько.
Он родился в крестьянской семье и с раннего детства познал тяжелый крестьянский труд. Трудные годы сельской жизни, голод, учеба в школе все пришлось сполна испытать юному Григорию. Его упорство и настойчивость, рано раскрывшиеся дарования естественным образом привели его на студенческую скамью. Он уже почти самостоятельный человек, его портрет стахановца учебы висит в коридоре института, но жизнь легче не становится и продолжает испытывать его волю.
Несмотря на все тяготы и лишения, в том числе арест по навету и расстрел отца в 1938 году, Григорий Васильевич получил блестящее образование, защитил кандидатскую, затем докторскую диссертацию, успешно преподавал в военной академии связи в Ленинграде и, как высоко подготовленный специалист, был приглашен работать в знаменитое КБ-1.
Весьма интересно рассказывает М.И.Ненашев, в то время начальник заказывающего управления систем противоракетной обороны Министерства обороны, о своей первой встрече с Григорием Васильевичем. Вот этот рассказ.
«В первой своей поездке я познакомился с Г.В. (общепринятая аббревиатура для уважительного упоминания о Григории Васильевиче сотрудниками между собой). Он прибыл на полигон, будучи уже избранным в члены-корреспонденты АН СССР. Дал «небольшой» ужин. Надо сказать в последующем сложилась практика: «скачок» по объектам, составление многочисленных графиков, принятие технических решений, начисто исключающих персональную ответственность Генерального конструктора и Заказчика. Заканчивалась работа, как правило, «обедами» с прославлением успехов высшего начальства.
В застолье, обычных житейских разговорах Григорий Васильевич – веселый жизнерадостный человек. К месту всегда скажет острое слово, шутку, притчу или какое-нибудь стихотворение прочитает. Хорошо пел под гитару собственного аккомпанемента. Писал довольно хорошие стихи. Некоторые из них положены на музыку, например «Балхашский вальс». В Алма-Ате под псевдонимом Г.Васильченко издал небольшой сборник стихов. По отзывам многих, учившихся в ленинградской академии связи, отлично читал курс электродинамики, умел такую сложную науку преподнести слушателям академии четко и ясно. Сильный волевой, крупного телосложения человек с оптимистическим характером задумал решить сложнейшую задачу из задач – создать противоракетную оборону.
По состоянию исследований в пятидесятые годы было очень мало данных для ответов на вопросы о возможности создания такого оружия. Предложения Генерального конструктора встретили понимание. Он организовал конструкторское бюро, Минобороны развернуло испытательный полигон…».
Действительно, специфика работы генерального конструктора состоит в том, что сплошь и рядом ему приходится принимать конструкторские, технические, технологические решения в условиях большой неопределенности, когда, подчас, не ясны многие фундаментальные положения физики ожидаемых событий. При этом условия, в которых принимаются решения, как правило, запредельные. Михаил Иванович продолжает:
«Бескрайняя степь. Жаpa 38 градусов. Сухой ветер. На губах просоленные песчинки. Временный городок строителей у озера. Деревянный барак, оборудованный под клуб. Идет оперативное совещание о ходе строительства системы «А» представителей от министерств в ранге зам министров, строительных организаций, монтажников и заказчика. Краткая с некоторым заиканием и проглатыванием слов, по-видимому, от волнения, речь Г.В. Потом начинается оправдывание и небольшая «свалка», с препирательствами, кто кого и чем, именно задержал. Строители говорят, нет проектной документации, проектанты утверждают, что нет исходных данных от конструкторов, у монтажников нет поставок от заказчика и т.п. Наконец всем надоедает говорильня и вносится предложение - посмотреть состояние дел на месте. Трудности с транспортом - расстояния между объектами сотни километров пока только грунтовые дороги, разбитые тяжелыми машинами. В начале все казалось странным. Каменистая степь, но как только промят верхний слой, песок соль, да так разбивается, что и вездеходы идут с трудом. Поток газиков по 5-7 человек в каждом. Пыль не видно ничего. Колона растягивается. Передние прибывают на объект, начинают осмотр, за ними пристраивается хвост местных исполнителей из-за любопытства. Группа к концу разрастается и о чем идет разговор понимают лишь не многие. В основном те, кто владеет комплексом вопросов. Осмотры завершаются. Тратится уйма времени, создается видимость заинтересованности в работе. На самом деле каждый из участников тщательно скрывает свои промахи и сводит дело к поискам «объективных» причин. Например, представитель генподрядной организации начинает доказывать, что им недопоставили такие - то насосы или отсутствует кабель и т.п. При внимательном рассмотрении - показываешь, что для установки насоса еще не начат фундамент, а для кабеля еще не забетонирован канал. Пристыженный исполнитель соглашается и начинается составление графика работ с целью выполнения работ по комплексу в установленный срок. Так коллегиально под благовидным предлогом ускорения или своевременного выполнения заданий, сроки уходят и уходят вправо. Вначале работ после подготовки одного из графиков стал вопрос об его утверждении. Н.М. Попов, первый заместитель начальника строительства и расквартирования войск сказал: «Все мы работаем на Генерального конструктора, поэтому утверждать надо ему». Мне с позиции заказчика, (хотя я присутствовал в моей должности первый раз) показалось это наиболее правильным. Документ был подготовлен быстро и быстро утвержден. Казалось дело должно бы пойти...
Пройдя все тернии на пути преодоления строительных, технологических, физических проблем Генеральный конструктор мог свободно вздохнуть, поскольку наступило 4-ое марта 1961 года, которое положило конец всем сомнениям и полетела в Москву шифр-телеграмма всем известного исторического содержания».
Да, спустя четыре года после начала работ по системе «А» долгожданное событие произошло. Не озабоченные историчностью совершенного, участники этой победы вряд ли предполагали, что когда-нибудь оно займет место в числе многих других великих научно-технических достижений ХХ века.
Но Григорию Васильевичу было не до торжеств. Эпохальность события породила лавину организационных проблем и конкретных конструкторских, технологических решений. Решался вопрос создания боевой системы противоракетной обороны столицы нашей Родины. На реализацию этой задачи, существенно более высокого уровня ответственности, история практически не оставила генеральному конструктору времени. Чередой пошли бессонные ночи, поиск технических решений, борьба за «надежностные» показатели отечественной электронно-компонентной базы. Фактически генеральному приходилось начинать все с начала, поскольку до сих пор он имел дело с полигонным экспериментальным комплексом ПРО (Системой «А»), который допускал многочисленные переносы сроков пусков, возможные неудачи и тому подобное. На боевой системе ничего подобного не могло быть в принципе, поскольку главная особенность системы ПРО состоит в том, что она не имеет права пропускать боевые блоки противника к защищаемому объекту. Это была для генерального конструктора задача из задач, и Григорий Васильевич со свойственной ему энергией взялся за ее решение. Таких головоломок на пути создания боевой системы ПРО у генерального конструктора было бесконечное множество. Это, как говорится, отдельная песня. В сухом остатке констатировано, что задача была решена, система поставлена на боевое дежурство, и как международный результат этого события, состоялось заключение в 1972 году с американцами Договора об ограничении систем противоракетной обороны, который существенно ограничил гонку вооружений, что было принципиально важно для сохранения мира на Земле.
Сегодня, «прокручивая» в памяти годы совместной работы с Григорием Васильевичем Кисунько, видишь, как осыпается вся шелуха (которая неминуемо сопровождает великих людей) и еще более осязаемо представляется величие этого человека, его гигантский ум, потрясающий объем энциклопедических знаний, высочайшая культура, человечность и порядочность. В памяти очень ясно вспоминается моя последняя встреча с Григорием Васильевичем. Он приехал к нам на Фрунзенскую набережную в управление, мы что-то долго с ним обсуждали. С этим генеральным всегда было крайне интересно рассматривать любой вопрос или проблему. Поражала его способность в простой и понятной форме, даже очень сложные вещи, излагать так, что даже не очень подготовленному специалисту становилась понятной суть предмета обсуждения. Один из сложных вопросов, которые мы обсуждали в тот раз, был вопрос временного баланса системы ПРО. Нам было ясно, что один из конструкторов кооперации «перебрал» времени на свои операции больше, чем было ему отпущено генеральным конструктором. Мы спросили Григория Васильевича, почему он на «белый свет» не вытягивает этого соратника. Ответ генерального был прост и убийственно однозначен. «Я являюсь генеральным конструктором системы и моя святая обязанность смотреть, чтобы все стыковки в системе своевременно были согласованы. За это я несу персональную ответственность, и я взял на себя эту ответственность, и до конца буду нести этот крест. А иначе со мной никогда никакая кооперация работать не будет». Закончив мозговую дискуссию, Григорий Васильевич вдруг предложил: «Ребята давайте проедем в музей Советской Армии, а то я там давно не был». Отказываться было грех и на его старом обшарпанном ЗиМе мы проехали в музей. До сих пор вспоминается эта экскурсия! До чего же классным экскурсоводом оказался Григорий Васильевич, его знания многих вещей просто поражали. Складывалось впечатление, что он специально готовился и не раз посещал музей. Нас было трое и мы много лет при встрече друг с другом обязательно вспоминаем эту экскурсию.
Уважаемые друзья, нисколько не сомневаясь в величии таланта Григория Васильевича (см. выше), думается, что последние годы жизни надломили его несгибаемый характер обоснованного оптимиста – иначе как могла появиться на свет его последняя книга «Секретная зона» да еще и претендующая на «исповедь генерального конструктора»! К сожалению, эта книга, вышедшая за два года до кончины Григория Васильевича, не прибавила авторитета ее автору. Пустое, наверное, рецензировать и оценивать ее сегодня по прошествии более 28 лет, но и замалчивать имеющуюся информацию, раскрывающую образ гениального конструктора, как простого смертного, которому были не чужды и обычные человеческие слабости, считал бы неверным, тем более, что она во многом проливает свет на эти непростые для него два года после появления книги.
После выхода в свет и авторской презентации книги ко мне подошел Олег Васильевич Голубев и с большой болью сказал, что он вынужден был выступить со своеобразным опровержением по местному радио в НИИРП. При этом он передал мне текст этого опровержения и просил его прочитать и дать свою оценку. Я многие годы знал этого блестящего специалиста по контуру наведения противоракет, участника Великой Отечественной войны, человека, пользующегося исключительно высоким авторитетом среди разработчиков. Кстати, именно его одним из первых Григорий Васильевич представил на лауреата Ленинской премии за систему «А». Я прочитал переданный мне Олегом Васильевичем текст и, к сожалению, не смог с ним не согласиться, поскольку в нем дана, может быть порой достаточно жесткая, но во многом справедливая оценка претендующему на исповедь финальному произведению Григория Васильевича. Ввиду его неординарности привожу это выступление полностью, без сокращений и правок.
«Я, Голубев Олег Васильевич, являясь участником тех далеких событий начального этапа разработки проблемы ПРО, которым посвящен ряд глав только что вышедшей книги Григория Васильевича Кисунько "Секретная зона", а также представленным одним из отрицательных персонажей этого литературного произведения, считаю совершенно необходимым опровергнуть ту грубую ложь, которую автор допустил в мой адрес. И хотя мои возможности для этого ограничены той небольшой аудиторией, слушающей меня, мне очень важно, чтобы мои сегодняшние коллеги, которые по молодости лет не были участниками тех событий, узнали бы правду.
Несомненно, что книга в той её части, которая не касается детства, юности автора и прочих перипетий сугубо личного свойства, еще ждет своих оппонентов, ибо пласт служебных коллизий, создававшихся по мнению Кисунько его "врагами", велик, а количество этих «врагов», в том числе и среди хорошо известных в стране людей, достаточно большое. (К сожалению, многие из них уже никогда не смогут должным образом ответить автору книги). Я же к моему великому изумлению попавший в стан этих "врагов", попытаюсь доказать лживость того, что Кисунько написал обо мне.
Обратившись к событиям сорокалетней давности, Кисунько грубо исказил обстоятельства первых пяти-шести лет моей производственной и научной деятельности в его подразделении. В результате на страницах его книги я предстаю в образе молодого карьериста-аспиранта, не имеющего собственных научных идей, пренебрегающего интересами дела во имя собственных, готового чужие достижения выдавать за свои и, вообще, - "скользкого" человека и даже, - в конце книги – орденоносца в кавычках. Какой же беспардонностью, чтобы не сказать хуже, нужно обладать, чтобы, написав всю эту ложь, еще и иронизировать по поводу государственных наград фронтовика! И это написал сегодня тот, под опекой которого именно в тот период времени я прошел путь от старшего инженера-руководителя группы до начальника крупного отдела и заместителя генерального конструктора и лично разработал математическое ядро алгоритма наведения противоракеты В-1000 в первой отечественной экспериментальной системе ПРО (системе "А").
Как же всё происходило в действительности? Когда в 1955 году, проработав к тому времени в КБ-1 пять лет, я поступил в заочную аспирантуру предприятия, моим научным руководителем согласился быть доктор технических наук профессор Нахим Аронович Лившиц, возглавлявший одну из лабораторий теоретического отдела № 42. Но он поставил условие - я должен перейти в его подразделение. С просьбой о переводе я и пришел к Григорию Васильевичу Кисунько - начальнику отдела № 31, в котором я тогда работал в лаборатории Бориса Васильевича Бункина. Услышав мотивы моей просьбы, Григорий Васильевич предложил мне свое научное руководство и работу по исследованиям в области новой проблемы ПРО в только что созданной под его началом лаборатории Якова Артемьевича Елизаренкова.
Я рассказал Григорию Васильевичу о своем научном заделе, который предполагал использовать в диссертационной работе. Это были некоторые результаты моей текущей работы по участию в проектировании систем наведения по темам С-25, "Комета", "Г-З00", С-75. Наиболее существенными из них являлись разработка и обоснование метода наведения с полным спрямлением траектории перехватчика на основе использования аналоговых интеграторов, разработка структуры и определение основных параметров системы управления боевой частью направленного действия, получение приближенных аналитических зависимостей, связывающих параметры частотных характеристик следящих систем в разомкнутом и замкнутом состояниях. Однако Григорий Васильевич предложил мне иное направление диссертационной работы – обоснование метода измерения координат цели и ПР по данным только дальномерных станций с определением конкретного содержания работы в процессе моей производственной деятельности. При этом он передал мне выведенные им формулы пересчета координат из системы трех дальностей в декартову систему координат, поскольку именно дальномерный принцип предполагалось использовать в начавшейся разработке экспериментальной системы ПРО - системе "А". Именно эти элементарные формулы пересчета Кисунько в своей книге почему-то называет научной основой моей диссертации! Новизна направления работ подразделения, грандиозность конечной цели, авторитет Григория Васильевича как конструктора и ученого, моя молодость (мне было З0 лет) взяли верх и я принял его предложение.
Обстоятельства сложились так, что к работе над диссертацией я смог приступить только через пять лет после того первого и единственного разговора на тему о диссертации, т.е. в начале 1960 г. Все рабочее, да и не только рабочее, моё время и время моих коллег, а точнее сказать, вся наша жизнь в те годы были поглощены работой над созданием Системы "А".
В процессе этой работы мною была разработана не имевшая аналогов в системах ЗУР система наведения ПР с управляющей ЭВМ, алгоритм которой помимо прямого управления взял на себя также ряд функций, ранее выполнявшихся автопилотом (функций датчика линейных ускорений ПР, ограничения её перегрузок, стабилизации коэффициента усиления контура наведения), именно этот алгоритм совместно с алгоритмами вывода ПР Михаила Гарегиновича Минасяна, подрыва боевой части Юрия Александровича Каменского привели противоракету к цели и обеспечили её поражение. Но об этом в книге Кисунько - ни слова.
Наличие ЭВМ в контуре наведения ПР потребовало глубокого анализа динамики системы управления с управляющим элементом цифрового характера. В те годы эти вопросы ещё только вставали, и мною было получено аналитическое решение этой задачи для линейных алгоритмов с позиций частотного метода.
Все эти результаты, никак не связанные с методом определения координат цели и ПР, вполне могли бы составить предмет моей диссертации (также как результаты текущей работы моих коллег М.Г.Минасяна и Ю.А.Каменского легли в основу их кандидатских диссертаций). Однако я остался верен договоренности с Кисунько (о чем сегодня, после прочтения его "черной" книги, весьма сожалею). Вопреки тому, что пишет Кисунько, я движимый стремлением защитить престиж этого, ставшего к тому времени для многих в КБ-1 непопулярным метода определения координат, в течение 1960 года урывками на полигоне и в Москве, по ночам и в выходные дни написал диссертацию на тему "Исследование точности определения координат движущихся объектов при дальномерном способе измерений". Центральным моментам диссертации являлось получение аналитического решения задачи определения оптимального размещения дальномеров в смысле обеспечения минимума интеграла выбранной статистической оценки суммарной точности определения декартовых координат по зоне поражения. Получение решения осложнялось необходимостью учета зависимости первичных ошибок дальномеров от измеряемых дальностей, а также учета влияния сглаживающих эффектов цифровых фильтров в каналах измерения дальностей. (По материалам диссертации была опубликована большая статья в журнале "Вопросы спецрадиоэлектроники" серия XIII, выпуск 3 за 1963 год, рецензировал которую доктор технических наук профессор В.Г.Репин). Защиту диссертации, вопреки тому, что написано в книге, организовал сам Кисунько. Просмотрев готовую рукопись, которую в один из дней 1960 года я принес ему на полигоне, и одобрив работу, он позвонил по ВЧ возглавлявшему ученый совет КБ-1 П.Н.Куксенко и просил его принять работу к защите с минимальной потерей моего полигонного времени. Защита состоялась 10 декабря 1960 г. в ученом совете КБ-1 под председательством П.Н.Куксенко и при участии членов совета Б.В.Бункина, А.А.Колосова, Н.А.Лившица, Д.С.Пельпора, Г.П.Тартаковского, А.С.Шаталова, В.Е.Черномордика и других, а также приглашенных сорока пяти человек. Оппонировали диссертационную работу доктор технических наук профессор А.С.Шаталов и кандидат технических наук Е.А.Федосов (ныне академик, начальник Гос НИИАС). Защита прошла успешно, все члены Ученого Совета кроме одного воздержавшегося проголосовали "за". Диссертация "жива" и поныне, находится в спецфонде нашего института.
Такова действительная, в отличие от выдуманной Кисунько, история моей диссертации.
А ведь не только я, но и мои коллеги помнят выступление Г.В.Кисунько на партийном активе предприятия, на котором он с благодарностью отмечал успешную защиту кандидатских диссертаций О.В.Голубевым, Ю.А.Каменским, М.Г.Минасяном и их совместную плодотворную деятельность в решении задач, стоящих перед предприятием!
И уж совсем нелепо выглядит в книге трактовка Кисунько эпизода с "улучшением качества наведения", сделанным Н.К.Свечкопалом (на самом деле, с отключением плохо программно реализованной составляющей команды управления, компенсирующей динамическую ошибку наведения) которое, якобы, я хотел записать на свой счет. Неужели Кисунько не понимает, что было бы просто глупо мне, как автору алгоритма наведения, ставить себе же в заслугу сделанные мною какие-либо его улучшения, а тем более, исправления собственных ошибок? А вообще, отработка алгоритма наведения сотрудниками группы наведения - это естественный процесс исправления неизбежных ошибок и корректировка первично установленных параметров, всегда проходивший нормально в благоприятной производственной атмосфере, характерной для данной группы.
Для чего же понадобилось Григорию Васильевичу сегодня, через 40 лет, написать заведомую ложь о моей производственной и научной работе в те годы, создав тем самым у несведущего читателя столь неприглядное представление обо мне не только как о специалисте, но и как о человеке?
Оказывается, таков сюжетный план этого литературного произведения. Я это понял, когда прочел всю книгу и сопоставил "судьбы" других отрицательных персонажей со своей. Оказалось, что все они, как и я, ещё до того, как вступят с Кисунько в какой-либо действительный конфликт производственного, научного или организационного характера (в моем случае он возникнет в 1974 г.), должны предстать перед читателем скверными людьми, да еще, в ряде случаев, и наделенными какими-нибудь неприятными чертами, иногда даже физического свойства. Таким образом, в соответствии с литературным планом автора, появляющийся по ходу развития сюжета, оппонент Кисунько оказывается уже знакомым читателям плохим, неприятным человеком.
Действительно, ещё до того, как они появятся в действительной конфликтной с Кисунько ситуации, академик А.Н.Щукин, председатель НТС ВПК, уже "ходит на коротком поводке у своего потенциального шантажиста академика А.А.Минца" (известного в стране создателя первых мощных отечественных широковещательных радиостанций), ещё "на заре" якобы "беспринципно предлагавшего Кисунько неприглядную сделку раздела КБ-1; министр В.Д.Калмыков и генеральный конструктор А.А.Расплетин (бронзовый бюст которого мы видим во дворе ЦКБ "Алмаз") уже "капьярские стукачи", а последний ещё и радиолокаторщик от слова"локать"; заместитель министра В.И.Марков, по словам Кисунько, это тот самый человек, которого ещё сам Расплетин характеризовал как "негодного специалиста да ещё и садиста"; будущий начальник НТЦ А.Г.Басистов - это тот, кого Кисунъко ещё в КБ-1 "освободил от должности начальника лаборатории из-за его служебного несоответствия"; ну и т.д., просто неприятно даже повторять все эти слова, а в книге ещё много подобных действующих лиц. И хотя я персонаж более мелкого масштаба, но и для меня, как вы видели, Кисунько при своей "артподготовке", прямо скажем, не пожалел снарядов.
Мне, как человеку тогда более молодому и занимавшему значительно более низкую ступень в служебной иерархии, конечно, невозможно да и не пристало судить о справедливости этих и подобных им суждений Кисунъко об окружавших его людях. И всё же, все же! Если Кисунько проделал такой фокус со мной, то почему бы и с другими не поступить так же! Но ведь единожды солгавшему уже нет веры... Веры то нет, а книга 11-тысячным тиражом вышла в свет! И какую же ответственность взял на себя автор, прибегая подчас к прямым оскорблениям личности, чести и достоинства своих так называемых "врагов", в том числе и уже ушедших из жизни!
Повторяю, всё плохое, что пишет обо мне Кисунько, всю эту ложь он придумал за письменным столом, работая над своей книгой в последние годы. Действительно, с момента моего прихода в новое подразделение Кисунько и до того времени, когда на нашем предприятии начались дебаты о судьбе системы А-35 и я оказался в лагере его противников (а это целых двадцать лет с 1955 по 1974г.), отношение Кисунько ко мне как к специалисту и человеку было очень хорошим. Свидетельств тому множество: полное доверие в производственных вопросах с соответствующими назначениями на должности вплоть до заместителя генерального конструктора, расширение моего подразделения до фантастических размеров (около 400-х человек) с переводом в него больших коллективов КБ-1 из отделов 42 и 41 с такими "зубрами" как Сотский, Пугачев, Гараев, Ямшанов, Терещенко, Фрадков и другие. А самые простые доказательства этого хорошего отношения ко мне содержатся прямо в книге (как это Григорий Васильевич не доглядел!). Это прежде всего то, что я оставался в списке соискателей Ленинской премии "за создание системы "А" в течение всего периода попыток с 1962 г. по 1966г., когда премия была получена нами, хотя в списке отсутствовали многие достойные наши сотрудники, такие, например, как Н.В.Миронов, Б.М.Шаулов и ряд других. Более того, как пишет сам Кисунько, он был вынужден включить в список представителя Министерства обороны, освободив для него место. И он исключил из списка с огромным сожалением О.АУшакова. А когда В.И.Марков предложил назначить нового заместителя генерального конструктора, то, как пишет Кисунько, он ответил, что его вполне удовлетворяют прежние заместители генерального конструктора, с которыми он прошел весь путь с самого начала.
Единственная правда, сказанная в книге обо мне, это мои слова на парткоме в 1974 году: «Нам будет трудно работать с Григорием Васильевичем», и именно эти мои слова – причина того, что Кисунько в своей книге "переписал историю", по крайней мере, в части, касающейся меня. Но это не вся правда, и в этом ключевой момент всей коллизии. А вся правда, которую Кисунько скрыл от читателя, в той ситуации, которая возникла на предприятии на завершавшем этапе создания и испытаний системы А-35 и которая послужила причиной моей, и не только моей, критики позиции Кисунько на том парткоме. Суть же этой ситуации состояла в том, что Кисунько, продолжая отстаивать свой вариант глубокой и сложной модернизации радиолокаторов системы А-35, по сути дела, стал тормозом проведения сдаточных испытании уже почти законченной к тому времени более простой и отвечающей поставленным требованиям, так называемой, алгоритмической модернизации системы. Техническое существо вопроса, какой вариант модернизации предпочтительней, - неоднократно обсуждался на совещаниях руководства и ведущих специалистов предприятия. Свои соображения в пользу варианта "простой" алгоритмической модернизации я неоднократно высказывал на этих совещаниях. Для Кисунько, с его склонностью всё происходящее всегда воспринимать в плане личных взаимоотношений, это означало только одно - я стал его личным врагом. Что же касается парткома, о котором пишет Кисунько, то там речь шла уже не о технической сути модернизации, поскольку этот вопрос к тому времени уже был решен, а о фактическом противодействии генерального конструктора проведению испытаний модернизированной системы.
Возникла парадоксальная ситуация: испытания системы идут полным ходом, а её генеральный конструктор им противится! Это и послужило причиной критики в адрес Кисунько на парткоме и, в частности, моего выступления как члена парткома. Конечно, это было очень не простым для меня делом выступить с критикой генерального конструктора, какими бы причинами это не обуславливалось. Поэтому я четко отделил в своем выступлении прежнего Григория Васильевича от сегодняшнего. Моё выступление так и начиналось: "Я знаю двух Григориев Васильевичей: одного - основателя нашего коллектива, создателя системы «А» генерального конструктора системы «А-35», глубоко уважаемого нами человека, и другого - который стал фактически противником завершения работ на созданной под его руководством системе..." и т.д., обосновывая критику этого другого Григория Васильевича. Уверен, что Кисунько помнит смысл и истинную причину моего выступления, а не только цитируемые выше мои слова.
И сегодня я, перебирая в памяти те события и переоценивая их с позиций уже умудренного опытом и очень немолодого человека, прихожу к выводу, что поступил тогда правильно, хотя это и откликнулось мне сегодня столь печальным образом. А Кисунько, продолжая свои измышления, пишет, что я при встрече с ним якобы "спешу протянуть ему руку" (причем первым!), а он, дескать, ждет от меня каких-то извинений...
Просто не могу понять, как это у Григория Васильевича поднялась рука писать эту ложь обо мне, зная, что пишет заведомую ложь! На что же он рассчитывал, когда писал всё это? Не мог же он не понимать, что лжеца в нем увижу не только я но и мои коллеги - участники тех далеких событий, до сих пор работающие рядом со мною: такие как Ю.А.Каменский, В.И.Глашкин, Е.В.Корначев, да и тот же Н.К.Свечкопал, а также другие уважаемые в нашем коллективе люди, хорошо знающие меня все эти годы - Б.Д.Пупков, И.Д.Омельченко, Я.А.Елизаренков, А.А.Толкачев, В.Н.Пугачев, Н.А.Айтхожин. И как можно было после всего этого написать на титульном листе книги о своей якобы непотерянной чести и совести!
Ну а главная ложь книги Кисунько состоит в том, что, вопреки действительности, он говорит непосвященному читателю, что в нашей стране, после его отстранения от дел, якобы так и не была создана система ПРО (и это, по-видимому, сверхзадача его "исповеди"). Очернив своих критиков, Кисунько на этом не останавливается. Он отрицает разумность всего сделанного нами без него. Написав в аннотации к книге (на обороте титульного листа), что книга объяснит читателю " почему у нас в стране до сих пор не создана система ПРО", он тем самым говорит коллективу института и нашим смежникам, что созданные ими и принятые Министерством обороны два поколения системы ПРО г. Москвы (системы «А-35» и «А-135») - ничто. Вот такую книгу написал Григорий Васильевич Кисунько.
И какой же грех на душу взяло на себя руководство КОСС - автономного подразделения нашего института (НПК - 05), способствовавшего изданию этой книги, порочащей результаты труда коллектива института!
Спасибо, что выслушали меня».
Честно скажу, мне и сегодня не дает покоя одна мысль - эта книга никак не вписывается в логику всей жизни и деятельности большого ученого и великого государственника Григория Васильевича, но, к сожалению, она была им написана и с этим уже ничего нельзя поделать. Кстати, с большой вероятностью именно ее появление во многом повлияло на охлаждение отношения к нему военного и научно-технического окружения Григория Васильевича в последние годы жизни, да и после его кончины.
Вот почему, уважаемые друзья, я не смог поддержать предлагаемую идею экранизации этой книги Григория Васильевича, которая не добавила авторитета и любви к действительно гениальному ученому и конструктору с большой буквы, первопроходцу и основоположнику отечественной ПРО. Считаю, что для сохранения доброй памяти о Григории Васильевиче Кисунько лучше лишний раз не вспоминать об этом его эпистолярном труде, а если и вспоминать, то лишь в части использования сведений о начальных этапах его жизни, учебы, преподавательской и научной деятельности.
В заключение хотелось бы еще раз выразить свое убеждение и почтение таланту великого генерального конструктора систем противоракетной обороны Григория Васильевича Кисунько. Крупному ученому, выдающемуся конструктору, имя которого навечно вписано золотыми буквами в скрижали истории нашего государства. Ветераны полигона ПРО (Балхаш) с большим уважением относятся к памяти Григория Васильевича. Они добились решения Правительства Москвы о присвоении школе № 1430 имени Героя Социалистического Труда Г.В. Кисунько. В этой школе, на здании которой открыта мемориальная доска Герою, создан настоящий музей, посвященный истории ПРО и Балхашскому полигону (в/ч 03080). В школе проводится большая активная патриотическая работа, в которой принимают непосредственное участие и ветераны полигона, и ведущие конструкторы – разработчики будущих поколений систем противоракетной обороны. В 2016 году во дворе школы был установлен памятник «первенцу» Григория Васильевича (Системе «А») в виде уменьшенной копии противоракеты В-1000, которой в составе экспериментального комплекса ПРО была впервые в мире уничтожена головная часть баллистической ракеты на траектории ее полета. Думается, можно считать это действо всенародным признанием заслуг Григория Васильевича Кисунько перед нашей Родиной, признанием его таланта, неимоверной работоспособности и преданности любимому делу, которое сегодня продолжают его многочисленные последователи и ученики».
Евгений ГАВРИЛИН
«07» июня 2023 г.